Ты моё спасение души
Шрифт:
Слышу, на том конце связи всхлипы, понимаю, что никакие мои слова сейчас не смогут заглушить боль, поселившуюся в душе моей сильной мамы. Страшно потерять человека, с которым ты за 32 года сросся сердцем, как сиамский близнец.
Стараясь нивелировать ситуацию, рассказываю о делах нашей компании, о заключённых контрактах, новых клиентах и партнёрах.
– Сыночек, а вы что в машине едете? У вас же, если мне память не изменяет, ресторан на сегодня заказан. Ариша мне все уши прожужжала по поводу мероприятия в ресторане и еще какого-то важного события.
– Да,
– Что уже отзвонилась Ариха, доложилась, да? Ой, не лги царю! Все верно, да, так и сказал. Да, велел в течение двух дней освободить квартиру. Что значит, куда сам еду, мам? Твой сын едет в свою берлогу. Нет, милая моя родительница, обожди…Ой, мать ети, твою налево…Всё, мам, извини, не до тебя сейчас…
Разговаривая с матушкой об Арине, перестраиваюсь в правый ряд для съезда с МКАДа, чтобы повернуть в направлении своего района. По навигатору до съезда осталось всего 250-т метров.
На последних словах замечаю на дороге тёмное движущееся пятно и еле различимые блики светоотражателя. Едва успеваю ударить по тормозам.
Мой мерс тормозит юзом прямо у этого шевелящегося бугра на трассе. Вскидываю глаза в зеркало заднего вида, радуюсь тому, что сзади меня нет машин.
Включив аварийку и противотуманный фонарь, выскакиваю из салона, бегу к багажнику за знаками, на ходу надевая сигнальный жилет.
Понимая, что на МКАДе такие остановки опасны для жизни, выставляю знаки аварийной остановки и дополнительно фонарь с мигающим красным светом.
Иду к тому, что заметил на дороге, опасаясь увидеть сбитого человека или крупную собаку.
Дойдя до бугра, присаживаюсь на корточки. Вижу, что объект активно шевелится, значит живой. Окликаю того, кто старается вытянуть дренажную решётку.
– Че-ло-век! Ты меня слышишь?
– судя по виду, это ребёнок, которого я мог непреднамеренно легко убить. Матерно и очень грязно ругаюсь про себя.
– Человечек, отзовись!!!
Не дождавшись никакого ответа, дёргаю за куртку того, кто напротив меня стоит на коленках.
Это нечто меня отпихивает и продолжает тянуть решётку, громко возмущаясь.
– Мужчина, не надо меня отвлекать, если помогать не готовы. Неужели не видите, что у меня не получается поднять решётку.
Пока это нечто нервно бурчит, я надеваю рабочие перчатки, берусь за решётку и дергаю ее. Поднять не удаётся. Иду к багажнику за инструментом. Вернувшись, все же решаюсь спросить.
– С какой целью решётку тащим? Клад ищем?
– Жизнь спасаем, - отвечает "темная" личность, по голосу которой теперь я понимаю, что это особь женского пола.
– Какую жизнь, чью, кто мог в эту решётку провалиться, хомячок что-ли?
– с психом выкрикиваю я, злясь в первую очередь на самого себя, что, вообще, остановился и вышел.
– Котёнка, маленького рыжего. Он не здесь провалился, а немного дальше. Я его ухватить не успела. Вон, он лежит в углу самом. У меня просто рука под таким углом не может изогнуться, пыталась уже, - девчонка фырчит прямо, как кошка.
Поддеваю
Спасательница котят снимает с головы шапку непонятного цвета, из-под неё высыпаются сосульки немытых серых волос.
Девчонка поднимает на меня голову, и я вижу на совершенном и бледном лице крупные, вздернутые к вискам, насыщенно голубые оленьи глаза.
Не знаю почему, но я с трудом и задержкой сглатываю нервный ком, еле проталкивая его кадыком внутрь себя.
В башке моей набатом голосом Кобзона стучат слова:"Свистят они как пули у виска Мгновения, мгновения, мгновения... мгновения".
"Чертова песня, чёртова девка, чертов котенок, чертовы глаза" - думаю я, как полный идиот, уставившись на спасательницу.
– Ну и куда ты это чудовище грязное посадить собираешься, в шапку что-ли?
– собираюсь с силами и произношу вслух.
– Так больше некуда, - тихим шепотом отвечает девчонка.
– Подожди. У меня, вроде, обувная коробка была. Сейчас посмотрю, - зло говорю я и иду к багажнику.
Найдя коробку и даже небольшое полотенце, отдаю добро спасательнице и велю ей вместе с грязным комком меха садиться на заднее сидение. Быстро собираю аварийные знаки, кидаю все в багажник и начинаю движение.
Уточняю, куда девчонку подвезти или где высадить. Она тихо отвечает, что в любом месте, где мне удобно, но лучше у ветеринарки.
Спрашиваю у Сири ближайшую ветеринарную клинику, еду по навигатору.
Вижу входящий от Ливона Тиграняна, понимаю, что по случаю днюшки, отвечаю.
– Никита - дорогой мой человек, с днюшкой тебя! Возраст Христа - это тебе не шуточки! Все свои пожелания хотел тебе лично передать вместе с подарком. Решил сюрпризом приехать. Но, представляешь, Никитос, забыл, что я - армянин, а не татарин, - говорит Ливон, смеясь во весь голос.
– Приехал, твоя прекрасная Ариша заявила, что ты отправился обмывать день рождение в свою холостяцкую берлогу.
Слушая Лива, поднимаю глаза к зеркалу заднего вида, в нем вижу виноватый олений взгляд и поджатые губки моей неожиданной спутницы.
Не желая, чтобы девчонка слышала наш разговор, вставляю в ухо беспроводной наушник и переключаюсь с громкой связи на гарнитуру.
– Спасибо, дорогой мой, за поздравление. Да, еду в свою берлогу. Ты же у меня был. Если желание поздравить меня лично не пропало, то буду рад такому гостю, как ты, Ливон! Приедешь! Это здорово. Тогда на том и порешим, тем более, что ехать не так далеко. Сейчас позвоню службе охраны, имя свое назовешь и цифры, я их в телеге пришлю, и они тебе откроют мою квартиру. Нет, ещё не дома. Еду с одной ланью в ветеринарку. Нет, ну что ты! В свой день рождение я занимаюсь спасением бемби и котят, - произношу с хохотом.
– Ага, не совсем, но где-то почти, как Робин Гуд. Конечно, но при встрече. Слушай, у меня с закусью плохо, если сможешь, закажи что-нибудь на свой вкус. Постараюсь приехать как можно быстрее. Ок, до встречи, брат.