Ты - моё спасение
Шрифт:
— Хороший вкус, не приторный, в меру сладкий.
— Мне тоже нравится, но я хотела тебе рассказать кое-что.
— Что именно?
— О том, что я о многом думала в течение этих лет: о том, как мы с тобой встречались, как проводили время, — я сделала глоток. Его взгляд был сосредоточен на мне, желая услышать продолжение, — как танцевали и обнимались. Я представляла тебя здесь и в то же время замыкалась, заставляя себя не верить в происходящее, убеждая, что ты лишь сон. Ты сон. Я с ума сходила в первое время.
Снова выкатились эпизоды, прекрасно сохранившиеся
Мы с ним прогуливаемся по пирсу реки и пьем вино, которое было прекрасно как тот летний вечер нашей встречи. Он включил музыку, играло что-то из зарубежных песен. Звук затмил наши голоса. Я танцевала на ночном пирсе. Он лишь смотрел на меня, и наслаждался каждый моим движением, стоя в костюме в одной руке держа телефон, а в другой бутылку вина. Разве можно такое забыть или променять на что-то другое?
— Энн…
— Стой, — я сделала еще глоток напитка, и произвольно выкатывала наболевшее, просящее выйти в наружу, — прости, что я говорю это сейчас, но я должна была это сказать. Я любила тебя, правда. Я готова была отдать себя этому миру, чтобы ты оказался рядом.
— Энн, но я тебя любил раньше.
— Вот-вот, ты говоришь в прошедшем времени, но в не настоящем. Понимаешь Фрэнк, вот это все пережитое. Нам не стоит его ворошить.
— Энн, я тебя ценю и понимаю, — понизил голос.
— Ты не черта не понимаешь! Ты молчал столько времени, и понял, что я единственная, которая из сотни твоих баб любила тебя? Никто не смог выдержать твой ужасный характер? — все отчаяние, которое испытывала я, было в этом возгласе.
— Да, ты видишь меня насквозь, всегда удивлялся твоей проницательности
— Фрэнк, дорогой, время не для шуток, — иронично промолвила я
— Родные удивляются, что я до сих пор без брака. Да, меня окружало столько женщин, что я сбился со счета, и они все играли со мной, разговаривали со мной и любили меня… Я играл с ними, но это все не то. Они пустышки.
— Сам построил мост, и сам его сжег, — иронично просмеялась, и продолжила, — Ты их называешь пустышками, хотя они терпели тебя. Значит, внутри у них был стержень, который заставлял тебя не бросать? Может, это ты меня считаешь пустышкой, которая ничего не понимает и сразу кинется в тебе объятия. Фрэнк, нет. Это не произойдет. Зачем ты хочешь вернуть все обратно?
— Я люблю тебя, — сочувственно произнес он.
— Нет, ты уже ответил на свой вопрос ранее.
— Да Энн, я вижу, ты изменилась, такой уверенной стала. Не такая как раньше, что за чудо произошло? — одобрительно улыбнулся, — удивительно, что сейчас ты строишь из себя не понятно кого.
— Перестань, если ты не привык к моему общению, то твои проблемы. На это у тебя было время, но ты постоянно исчезал. Знаешь, Фрэнк, людям свойственно меняться. Но не тебе, ты таким же и остался — черствым и наглым.
— Ты серьезно? — криво улыбнулся
— Да, я когда-то была не серьезной? — риторично прозвучали мои слова, — так что ты хотел важное сказать мне?
— Ладно, — он тяжело вздохнул и сделал глоток из бокала, — я хочу предложить, начать наши отношения сначала. Ты согласна?
— Нет, —
— Но ты даже не подумала, — удивленно сказал Фрэнк
— А что здесь думать? Мой ответ нет. Если в этом заключалась наша встреча. То я могу идти?
— Энн, ты совсем другая, — сочувственно понизил голос.
— Старалась измениться, и не быть такой дурой как раньше.
— У тебя кто-то появился…Точно, вот к чему такая уверенность и нежелание быть со мной.
— Ты слишком убежден в своих мыслях, успокойся.
— Точно, как же я мог не догадаться, ну и кто этот счастливчик? — с интересом взглянул на меня, словно рад был тому, что у меня появился долгожданный парень за большой промежуток времени.
— Никого у меня нет, я тебе говорила. Поздно уже, я думаю, стоит идти, — эмоционально истощенная я собиралась домой.
— Нет, ты не пойдешь, сама говоришь поздно, останешься у меня в номере. Все прилично, приставать не буду.
— С ума сошел? Пока!
— Да ладно тебе, давай, как раньше?
— Да что из себя возомнил? Я понимала, что ты нарцисс, но не до такой степени. Все, прощай.
— Я понял, не удачное время для шуток, — пробубнил себя под нос, — с годами поменялся не только твой характер, но и чувства юмора. Подожди, вдруг это последняя встреча, позволь мне тебя хотя бы провести, — мы вышли из ресторана и направились к переулку, улицы которого плохо освещены и свет от фонарей был еле заметен. На улице было темно и тихо. На небе сияли яркие звёздочки. На часах показывало полночь.
— Все, извини меня, глупо получилось, считаю, наш разговор должен быть закончен на приятной ноте.
— Что ты имеешь ввиду, Фрэнк?
— Может, зайдем? Отдалимся от повседневного и изящного, насладимся бокалом пива или что душе угодно, — указывая на клуб, недалеко расположившегося от отеля.
— Нет, мне нужно на остановку…
— Энн, я уверен, в такое позднее время транспорт уже не ходит, посидим полчасика и вызовем такси. Я сам лично тебя довезу домой на нем, — в его словах было некое утешение, что заставило меня согласиться и продолжить общение с этим человеком, дабы мирно закончить наш диалог. Подходя к клубу, мы стали рядом с толпой. Фрэнк спустился вниз, чтобы взять выпить, а я установилась на месте, чтобы рассмотреть название, спрятанное далеко от зрительских глаз, на здании которой отображалась вывеска — «Pig Ross».
Он вернулся и поставил на стойку бокалы. Ослепительно так блеснула его улыбка, оборачиваясь ко мне рядом стоявшей возле него. Фрэнк выпил треть стакана золотистого эля. По его рассказам, в последнее время он стал слишком рассеян и частенько прикладывался к бутылочке виски. Он любил это занятие, хотя раньше я ему запрещала. Я понимаю, что глубокое отчаяние заставило его снова вернуться к вредному занятию. Как я и говорила выше, он был таким всегда и вряд ли возможно изменить его назойливые привычки.