Ты моя одержимость
Шрифт:
Дьявол, хочу всю ее боль забрать. До капли. Хочу! А ни черта не выходит. Ощущаю тупое бессилие. Глухая ярость душит. Злоба берет за то, что ни хрена не могу сделать.
– Резник, - шепчет Ника.
– Чего?
– Он говорил про эту историю, - роняет тихо, дрожит и снова вскрикивает, всю душу воплем продирает, наизнанку выворачивает.
– Да, было дело, - киваю.
– На пару с ним роды принимали.
Дальше болтаю. Сам толком не разбираю, что именно заряжаю. Просто отвлечь пытаюсь. Шутки дурацкие отпускаю.
Она трепещет. Тужится.
Я вижу, как лопаются сосуды под гладкой белой кожей, как напрягаются и дико бьются вены, которые оплетают хрупкое горло. Пот льет градом. Глаза закатываются.
Затыкаюсь. Да она уже и не слушает. Что тут вообще сказать можно?
Блять. Реальное пекло. Кровавый ад. И я бы мечтал помочь, выдернуть ее из безумной пытки. Но остается только молча обтекать.
– Ника, - рык из груди рвется.
– Я тебя люблю.
Она стискивает мои ладони. Дико вопит. Содрогается особенно сильно. А потом затихает. И тишину разрезает пронзительный детский крик.
Пацан.
Я знал. Конечно, знал. Но...
– Тимур, - выдает она напрочь сорванным голосом, закашливается, прочищает горло и продолжает: - Это мальчик. Наш мальчик. Да?
Я разжимаю пальцы и отпускаю нежные плечи, только чтобы взять ребенка на руки, поднести вплотную и показать Нике.
– Мальчик, - выдыхает и улыбается.
– Сыночек. Наш малыш. Господи, я не верю, не верю, что это все происходит по-настоящему, а не во сне.
Пацан характер показывает. Кидает боевой клич снова и снова. Пусть все знают, что будущий хозяин мира на свет появился.
– Ты плачешь, - говорю я, прохожусь пальцами по щеке моей богини, вытираю крупные капли.
Обзор затуманивается. Странно. Моргаю и вдруг понимаю: вода по лицу льет, точно ливня порыв хлестанул. Хрень какая-то. Глюк.
– Тимур, - ее улыбка становится ярче, дрожащие пальцы скользят по моим скулам, порхают, будто ветер.
– Я тебя люблю.
Перевожу взгляд на пацана. Такой мелкий. Даже трогать страшно, вдруг ненароком кости переломаю. Ничего. Я же его потренирую, подкачаю. Будет силач. Крепче меня.
– Люблю, - говорю и целую Нику.
А вот доказательство. Пока маленькое. Совсем крошечное. Лишь сегодня появилось на свет. Но уже громыхает, молнии взглядом пускает и рвется завоевывать вершины.
Глава 43
– Тимур, когда ты покажешь нам дом?
– тихо спрашиваю я.
Продолжаю легонько покачивать малыша на руках. Он только что уснул. Сладко сопит в моих объятиях. Такой крошечный, а по натуре уже точь-в-точь отец. Дико ревнует меня, только увидит - сразу ладошки тянет и в улыбке расплывается. Глаза у него мерцают. Настоящие звезды. Голос звучный. Сразу видно, командир у нас растет. Еще ходить не научился, зато успешно всеми управляет. Держит над нами абсолютный
– Дом?
– муж хмурится.
– Замок твоих родителей.
Реставрация идет полным ходом, причем несколько месяцев работы развиваются особенно интенсивно. Тимур постоянно туда заезжает, а нас не берет.
– Рано, - кривится.
– Отвезу, когда все будет готово.
– А мне кажется, ты этого совсем не планируешь, - замечаю я.
– Сразу напрягаешься, лишь стоит затронуть тему особняка.
– Дурное место, - мрачнеет он.
– Я не уверен, надо ли вам бывать в тех стенах. Пусть грязь и плесень вычистили, фасад отгрохали заново. Слава у развалин сомнительная.
– Но тебе там нравится, - улыбаюсь.
– Я чувствую, как меняется твое настроение после посещения того поместья. Кстати, там давно не развалины. Я видела отчеты.
– Черт.
– Не выражайся, - шиплю и выразительно смотрю на ребенка.
– Так это не ругательство.
– Замена, - пожимаю плечами.
– Легальная, - ухмыляется супруг.
– Где одно, там и другое прицепится.
– Думаешь, наш сын мат не выучит?
– хмыкает.
– Да я сам научу. А если он пару раз потусуется с Резником, так и вообще...
– Тимур, - мрачно сдвигаю брови.
– Валяй, - выдает и виновато поднимает руки.
– Сдаюсь.
– Ты бы лучше устроил нам визит в замок, - продолжаю я.
– Уверена, Тагиру будет интересно посмотреть на дом, где много столетий жили его предки. Пусть ощутит близость клана Асадовых.
– Да разве пацан поймет?
– скалится.
– Малявка. Вот подрастет, тогда и поглядит, а сейчас рано ему владения осматривать.
Малыш вдруг супится. Распахивает глазки. Издает звук недовольства.
– Чер... хм, чего это он не спит?
– напрягается Тимур.
– Я опять слишком громко заговорил? Почему проснулся?
– Дело не в звуке.
– А?
– с недоумением смотрит то на меня, то на сына.
– А в чем тогда?
– В твоих словах.
– Ты серьезно?
– Конечно, Тагир все понимает.
– Ладно тебе, - усмехается.
– Пацан пузыри пускает. Обалдеть как прикольно. И глядит круто. Взгляд прямо держит. Прикинь.
– Тимур.
– Ну что?
– Ты сам знаешь.
– Бред же.
– Не бред.
Муж вздыхает.
– Тагир, скоро мы отправимся в особняк, который однажды целиком и полностью станет твоим, - заявляет он.
– Но сперва я должен полностью завершить там стройку.
Малыш щурится. Так мило и шкодно, что у меня сердце сжимается, слезы подступают к глазам. Сыночек настолько сладкий, тянет немедленно зацеловать.
Я больше не боюсь спугнуть счастье. Накатывает ощущение абсолютного спокойствия. В душе наступает умиротворение. Внутри появляется твердая уверенность - теперь все будет хорошо. Ведь плохо уже было, причем слишком долго.