Ты — моя судьба
Шрифт:
Добравшись наконец до высокого крыльца, обессиленные, они упали. Отдышавшись, Итан стал затаскивать ее наверх. Казалось, ступеням не будет конца. Когда они добрались до верхней площадки, Кэт легла и снова заплакала.
Итан слабо постучал в дверь. Примерно через минуту дверь распахнулась, осветив крыльцо. Кэт с трудом узнала Силию Дав. Экономка от изумления вытаращила глаза.
— Боже мой! — воскликнула она. Это было последнее, что помнила Кэт.
Она пришла в себя от потрескивания горящих поленьев в камине. Открыв глаза и осмотревшись,
От переутомления у Кэт все плыло перед глазами, но она не отрываясь смотрела на Итана — просто не могла отвести взгляд.
Услышав позвякивание фарфора, она повернула голову. Появилась Силия с подносом и поставила его на маленький столик рядом с Итаном.
— Согреваетесь, мистер Миллз? Я принесла вам горячий чай.
— Да, все нормально. Спасибо.
Кэт наблюдала за ними сквозь полусомкнутые ресницы, но усталость взяла свое — несколько мгновений она еще слышала голоса, потом словно провалилась.
— Это хорошо, что мистер Ролли уже лег спать, — донесся голос Силии. — Кто знает, может быть, он завернул бы вас обратно. А может быть, и нет.
— Да, возможно, — как будто издалека-издалека донесся голос Итана. И она снова погрузилась в забытье.
Следующее, что она помнила, — Силия прикоснулась рукой к ее щеке. Кэт не сразу открыла глаза. Она слышала голос Итана, доносящийся из другого конца комнаты. — — Как она? — спросил он.
— Я думаю, все будет в порядке. Пусть она спит. Экономка повернулась к огню. Кэт, чуть приоткрыв глаза, смотрела на них.
— В резервации поговаривают, что вы не виноваты в смерти помощника шерифа, — сказала Силия, обращаясь к Итану. — Это правда?
— Я пошел туда, чтобы уговорить ребят сложить оружие. Огонь открыла полиция. Может быть, это оправдывает меня, а может быть — нет, миссис Дав. Сейчас это уже не так важно.
— Лично я очень сожалею, что все так случилось. И мне жаль, что Дэнни до сих пор вас не знает, — сказала Силия, понизив голос. — Только не говорите мистеру Ролли, а то он мигом вышвырнет меня отсюда.
— В вас течет индейская кровь, миссис Дав. Зачем вы служите этому человеку?
— Ну, у него есть, конечно, свои странности, но в целом он очень неплохой человек; и он всегда хорошо ко мне относился. Он очень любит своего внука. Вы не должны забывать, что ребенок больше их, чем ваш.
Итан в задумчивости отпил чая.
— Но интересы отца всегда выше. При этих словах Кэт вся сжалась. Она уже хотела было ответить, но Силия опередила ее:
— Я не знаю, чьи там интересы выше, но я знаю одно: Кэти для ребенка как родная мать, во всех отношениях. Вот так, мистер Миллз.
— Я ценю это, — сказал он. — Как и то, что она сделала для
— Что вы собираетесь делать? — спросила Силия.
— Я еще не решил. Но сейчас мне бы хотелось с ним увидеться.
— Я думаю, вам надо обсудить все это с Кэти, когда она проснется.
— Хорошо, я подожду.
— Вы бы тоже отдохнули, — сказала Силия. — Только вот где вас положить? Рано утром мистер Ролли войдет вон в ту дверь. Ему не понравится, что вы сидите в его кресле.
— Я тоже так думаю. Мне все равно, где спать. Можно в конюшне, в сарае.
— Недалеко отсюда, на склоне холма, есть небольшой бревенчатый домик, я там жила — до того, как Дэнни родился. — Потом я заняла комнатку в большом доме. Я думаю, вы можете переночевать в этом садовом домике — если у вас хватит сил пройти еще сто ярдов.
— Я сейчас приду в себя. Мне уже лучше.
Силия, извинившись, пошла на кухню проверить жаркое. Кэт смотрела на Итана: он сидел выпрямив спину, с удовольствием прихлебывая горячий чай. Вот он встал, чуть пошатнулся. Ей стало жаль его. Минуту-другую он грел руки у огня, затем, отступив назад, принялся рассматривать огромное живописное полотно над камином. Эту картину отец заказал много лет назад. На ней были изображены Кэт и Бекки — двадцати и тринадцати лет.
Итан, стоя спиной к Кэт, разглядывал портрет. Его длинные черные волосы свободно падали на плечи, закрывая воротник грубой шерстяной рубашки. Руки были сложены на груди. Он казался Кэт огромным, полным жизни.
Неужели он действительно был не такой, как другие мужчины? Или, может быть, это она не такая, как все?
Кэт не могла ответить на этот вопрос. И было страшно даже приближаться к ответу. Она решила заговорить, чтобы подавить волнение.
— Она красивая была — правда? Итан обернулся — на лице удивление. Посмотрел на нее долгим взглядом.
— Как вы себя чувствуете?
— Нормально. Просто устала очень.
— Мы чуть не погибли.
— Я знаю.
Он снова принялся рассматривать картину.
— Вы ее любили, мистер Миллз?
— Да.
— Так вы действительно намеревались жениться на ней?
— Да.
— Из-за ребенка или из-за самой Бекки? Итан опять обернулся и опять посмотрел на нее долгим взглядом.
— Трудно определить, где кончается одно и начинается другое, — сказал он. — Мать и ребенок, в сущности, одно целое.
— А отцы?
Он опять молча посмотрел на нее. Его глаза, казалось, пытались рассмотреть то, что было за словами, проникнуть в истинный смысл, заглянуть в ее сердце.
— Нет, мне кажется, это другое. Больше духа, чем сердца. Отец — это солнце и небо. Мать — земля, все, что растет.
Слова были слишком красивыми, даже вычурными, но из-за того, как он произнес их, впечатление было сильным. Освещенный отблесками огня из камина, Итан Миллз казался сейчас существом таинственным, мистическим.