Ты - моя тайна
Шрифт:
— Толстушка Кэрри.
— Прекрасная, умная, наивная, юная Кэрри. Ты была полна оптимизма и надежд, так верила, что жизнь прекрасна.
— А ты знал, что это не так, что я витаю в облаках.
— Нет. Я верил, что у тебя все будет хорошо. Я хотел этого для тебя. И хочу до сих пор.
Джейк поцеловал ее в макушку и теснее привлек к себе.
— Но не с тобой, — прошептала Кэрри, глядя ему в глаза.
— Моя жизнь разбита, если не сказать больше. Я никому не принесу много счастья, особенно тебе. Как раз наоборот.
— Почему
— Меня удерживал главным образом собственный эгоизм. Я понимал, что если бы мы попробовали, то потерпели бы неудачу. А предложи я тебе, ты захотела бы попробовать. И я бы потерял тебя. Было время, когда я поверил, что это возможно…
— Когда, любимый?
— Ты знаешь. Открытка из Амстердама, мои письма. Я жил тогда нашим будущим. По глупости поверил, что оно возможно.
— Что же это разрушило, Джейк? Что произошло перед твоим приездом в Хьюстон и убило мечту?
Джейк грустно улыбнулся и дотронулся до щеки Кэрри.
— Я так сильно тебя люблю, Кэролайн! Ты так хорошо меня понимаешь. Слишком хорошо. Но в моей жизни есть нечто, о чем тебе не стоит знать. Потому что ты заслуживаешь лучшей доли. Ты можешь встретить человека, который, как и ты, полон оптимизма, верит в счастье. Зачем тебе просыпаться по ночам из-за моих кошмаров, страдать из-за перемен в моем настроении? Кэролайн, я боюсь ночи из-за призраков, которые являются мне, едва я закрываю глаза. Я видел слишком много ужасов. Я не хочу, чтобы ты о них знала. — Джейк помолчал, чмокнул Кэрри в кончик носа и добавил: — Ты заслуживаешь мужа, который будет гулять с тобой в обнимку, играть в теннис, танцевать с тобой, бегать наперегонки с вашими ребятишками и учить их ездить на велосипеде. А я скоро вообще лишусь своей уродливой ноги.
— Для меня это не имеет значения.
— Надеюсь. Но, Кэролайн, ничего путного у нас не выйдет. Будь довольна тем, что у нас было. Что бы ни случилось, продолжай жить своей жизнью. Обещай мне.
Что бы ни случилось… О чем он ей не рассказал? Он снова в отчаянии. Она должна обещать.
— Я обещаю, — сказала Кэрри и заплакала.
Джейк поцеловал ее мокрые глаза и обнял Кэрри так, чтобы она не видела его собственных слез.
— Я люблю тебя больше всего на свете.
— О Джейк, я люблю тебя!
Они снова отдались друг другу. И снова. Их близость была великолепной, нежной и самозабвенной.
Их разбудил телефон. В квартире царил мрак; темно было и на улице. Часы у кровати показывали одиннадцать. Кэрри потянулась за трубкой.
— Привет, Кэрри. Это Меган. Ты спала?
Подруга обычно звонила Кэрри поздно.
— Всего лишь задремала. Привет, Меган.
Джейк взял Кэрри за свободную руку и крепко ее сжал. Черт бы побрал эту Меган! И ведь хотел же ей сказать!
— Как насчет того, чтобы позавтракать вместе в воскресенье?
— Извини, не могу.
Был еще только четверг. Джейк мог уехать утром, а мог и
— Скажи, Меган, что-то случилось?
— Нет, не совсем. Но я только что получила очень грустное прощальное послание Джейка и подумала, что надо бы собраться перед его отъездом. Хорошо бы вам наконец помириться. Кто знает, когда мы теперь увидим его снова?
— Мысль прекрасная, Меган, но я не смогу. Повидаемся как-нибудь на следующей неделе, ладно?
Кэрри повесила трубку и взяла руку Джейка в свои ладони.
— Далеко ли ты уезжаешь? Что тебе предстоит делать? Когда ты вернешься?
— Честное слово, не знаю, где я буду. Это выяснится только в понедельник в Вашингтоне.
— В Вашингтоне?
Джейк вздохнул. Он дал себе слово не лгать ей.
— После колледжа я работал на госдепартамент. Главным образом участвовал в торговых переговорах за океаном. — Джейк улыбнулся — как славно вот так с ней разговаривать! — Оказалось, что у меня к этому большие способности.
Кэрри понимала, что он говорит ей правду, но подслащенную и смягченную.
— Это не значит, что приходилось только сидеть в посольствах и попивать чай?
— Нет. Но я ведь не Джеймс Бонд. Вспомни, что я не слишком подвижен.
— И тем не менее это опасно?
— Всякое может быть. Но скоро всему конец. С ногой у меня неважно. И я почти уплатил долг Фрэнку.
«Что бы ни случилось». Эти слова Джейка внезапно ей вспомнились, и Кэрри похолодела.
— Но это задание, это последнее задание более опасно, не так ли? И поэтому ты здесь?
Так вот почему Меган была так озабочена его грустным прощальным письмом. Он может не вернуться!
— Да.
— Джейк, ради Бога, не езди!
— Я должен.
— Почему?
— Я уже тебе говорил. На этот раз во мне очень нуждаются.
Кэрри заплакала.
— Прости, но я не понимаю, почему мы не можем всегда быть вместе, как теперь.
— Любимая, это и есть наше всегда. Сейчас оно у нас единственное.
Джейк был серьезен. Он проклинал себя. Безумием было считать, что так он причинит ей меньше боли. Лучше бы она его возненавидела. Ненавистное забывается. А любимое…
Кэрри села и погладила Джейка по щеке.
— Когда ты уезжаешь?
— В Вашингтон — в понедельник утром.
— Когда ты уезжаешь от меня?
— В понедельник утром.
— Хорошо. У меня есть три с половиной дня на то, чтобы ты навсегда запомнил, как сильно я тебя люблю.
— Любимая, ведь мы ничего не предпринимали для того, чтобы ты не забеременела, — сказал Джейк однажды вечером.
— А зачем? Я хотела бы родить от тебя ребенка. — Она пристально взглянула на Джейка. Мгновение он казался озабоченным, а потом — обрадованным. — К сожалению, мы опоздали примерно на неделю. Кстати, я тебе не говорила, что Бет беременна?