Ты нас променял
Шрифт:
— Я люблю вашего сына не за деньги, — осекаюсь, — любила. Но он меня променял, нашу семью, отношения, на мнимое удовольствие. Предал, — чувствую, что слезы катятся по щекам, хотя меньше всего я хотела бы плакать перед Риммой.
— Ты думаешь я пришла рекламировать сына? Нет. Просто захотелось рассказать, как мы жили, как он рос. Ведь вы не умеете говорить, делиться. И эта стена, в том числе, причина проблем в вашей семье. Я не стану просить за своего ребенка и говорить прости. Я не простила измену. Но если твоя душа его любит — подумай. Нет в мире идеальных людей, и Платон неидеален. Он бывает невыносим, ужасен, но не отнимай
— Вы можете не переживать, никогда не стану действовать во вред нашей дочери. Платон отличный папа, и даже в гневе я прекрасно это понимаю. Рита любит его. Возможно, — делаю тяжелый вздох, — даже больше чем меня.
— Я так боялась боли сыну. Предательства. Того что сама жрала ложками, что упустила момент — кровь не вода. Он тоже предал женщину, как и его отец. Я боялась боли Плату, а сделал больно он.
Я смотрю на нее и внутри все сжимается. Римма не кажется чудовищем. Нет, она не стала лучше, или терпимее ко мне. Но в голове сошелся паззл. Почему. Зачем. У нее своя боль. А у меня теперь своя. Мы все так же по разные баррикады, но все так же любим Платона и Риту. Только моя любовь к мужу теперь избитая, раненая и порванная в клочья.
Слезы не останавливаются.
— Дай себе время. Полгода, год, разъезжайтесь, пробуйте новую жизнь, может быть, даже людей. От себя не убежишь, от судьбы тем более. Если Платон твой мужчина — вы будете вместе. Если Платон МУЖЧИНА — он все равно тебя вернет. Тут должно быть желание и уверенность, что это необходимо вам двоим.
Я больше не могу ее слушать. Хочется встать под душ, включить горячую воду и в голос кричать. Как же мне больно. Как плохо. Не представляю, что будет дальше и вообще сомневаюсь, что будет. Сердце колотится так, что кажется, еще немного и остановится, а заодно и прекратится невыносимая боль…
Глава 34. Платон
Четыре месяца назад
Жизнь идет своим чередом, но куда — не слишком ясно. На работе куча проблем, которые возникают из ниоткуда и решить их пока не представляется возможным. Казалось бы, хорошие проекты, начинают буксовать и в финансовой сфере ощущается проседание. Нервы ни к черту, но я пытаюсь не унывать и разобраться с происходящей хренью.
Макс весь в семье и ему не особо до работы. С одной стороны я могу понять, новая жена, любовь-морковь, с другой — сейчас не время расслабляться, и впадать в экстаз.
Не знаю, правда или нет, но друг утверждает, что Лиде он не изменяет. Мол, наконец-то нашел ту, с которой хочется быть верным и посвящать всего себя. Это все отлично, но лучше бы он вплотную занялся своими трудовыми обязанностями, а не порханием у ног Лидуси.
Делиться проблемами со Златой не хочется. Жена занята своей работой, которую и назвать то этим
Развлекаюсь и я, с Полиной. Как женщина она весьма сексуальна и ебабельна, с ней приятно расслабляться и получать физическое удовольствие, которого мне постоянно не хватает. Упрашивать жену «дай» или «давай попробуем это или то» — устал. Проявлять каждый раз инициативу задолбает каждого, а такие советики, как соблазни и увлеки жену, заведи, больше похожи на советы дурочек, которые не понимают, что можно и раз, и пять, и десять это сделать, но быть в роли просящего месяцами, а то и годами, никто не захочет. Это как некоторые недалекие дамочки вначале отношений корчат страстные оргазмы, чтобы поднять своему лузеру самооценку, а к концу и не напрягаются даже притворяться. Надоедает. Забивают или находят для себя что-то новое. Вот и я нашел решение — спать с Полиной.
Злата, ощущение, даже рада, что я перестал к ней приставать и не прошу физической близости. Секса стало еще меньше, но ее это мало парит. Видимо, жене не хочется, но, что интересно, ее почему-то совсем не волнует хочется ли мне.
В любом случае острота в постельном вопросе спала и наши отношения стали даже лучше. Теперь кровать — сонное царство и супруга наконец-то счастлива.
— Платон, я сегодня веду Риту на детский праздник к Оксане, — ты поедешь? — спрашивает жена по телефону.
— Ты прекрасно знаешь ответ. В дом обдолбанной истерички я ни ногой. Выслушивать ее претензии о Максе не готов, а говорить о чем-то кроме своей несчастной доли она не умеет.
— Ладно, тогда предупреждаю, что до девяти нас с Ритой не будет. Может быть, чуть позже.
— Хорошо, — киваю, словно она передо мной, и кладу трубку.
Смотрю на часы и прикидываю, хочу ли встретиться с Полиной. Вылазки у нас редкие, но меткие. Приняв решение все-таки пересечься, набираю няньку.
— Привет, любимый, — произносит Поля.
— Блядь, давай без этого, — морщусь недовольно.
Полине я ничего не обещал и не обещаю, но ее вот эти хочу любви, стать кем-то в твоей жизни — откровенно заебывают. Думаю, что полгодика максимум, и попру ее из дома. Ребенку скоро в школу идти, какие, к черту, няни? Пусть Поля валит дальше покорять мужчин и их причиндалы. Страдать уж точно по ней не стану.
С сомнением лелею мечту, что в Злате проснется тигрица и она начнет быть более активна в плане секса, решим проблемы и все будет чикипуки, но умом понимаю, что это вряд ли. Придется снова завязать одно место на узелок и терпеть. Искать новую бабу для снятия сексостресса не стану.
Муторно это и совестно. Как бы холодно я не рассуждал и не пытался избавиться от чувства вины — она во мне есть. Совесть, мать твою, отлично песочит мозги временами, однако я стараюсь ее не слушать. В конце концов, кто без греха?
— Не ругайся, я ведь любя.
— В пять будь готова. На том же месте, — даю распоряжение.
— Может, снимем отель? Шикарный номер, джакузи, шампанское, хоть бы раз побаловал.
— Балуйся на коже авто, чем не шик? Дорогая немецкая тачка, потрясный большой член и твой рот. Считаю и так щедро, — отключаюсь, чтобы не слышать ее недовольство.