Ты не слышишь меня (сборник)
Шрифт:
– Боже упаси. Они там, говорят, глистами лечат. Бр-р-р! – поморщился Сеня и попытался сменить тему: – Как тебе креатура премьера на пост главы межбанковского объединения?
– Пижон. Смотрит в рот начальству, без их соизволения в туалет не сбегает отлить. Колись! – хрипло потребовал Гога, которого в данный момент не интересовали все деньги мира и не волновали никакие высокие назначения. – Как ты омолаживался?
– Здоровый образ жизни, – отвел глаза Сеня.
– Не свисти! – Гога глотнул коньяка. – Когда Черчиллю исполнилось восемьдесят, Би-би-си собрала специальную команду, чтобы освещать его смерть. А Черчилль пережил эту команду! И в девяносто,
– Уинстон Черчилль был гениальным политиком и средней руки писателем, хотя получил Нобелевскую премию. Одна дочь покончила с собой, другая превратилась в запойную алкоголичку, сын…
– Плевать ему было на отпрысков! Как и мне сейчас.
– Если свежеиспеченный падишах на что-то плюет, – тихо сказал Сеня, – то думает, что боги плюют в ту же сторону.
– Чего ты бормочешь?
– Не обращай внимания.
– Ты вправду знаешь о каком-то молодильном средстве? – подался вперед Гога. – Это же сказки!
– Сказки, – согласился его друг и сделал маленький глоток минералки. – Если человек очень хочет жить, то медицина бессильна.
– Что? – не понял Гога, у которого с годами чувство юмора заменилось на чувство собственного величия.
Сеня явно не хотел продолжать разговор о сохранении молодости, а Гога страстно желал узнать способ. Рациональной частью ума Гога понимал, что годы берут свое, что все люди смертны. «Но почему одни смертны раньше, а другие позже? – вопила другая часть его сознания. – Я хочу позже! Хочу! Позже!» Иррациональное желание будит веру в чудо и усыпляет трезвый скепсис.
Гога давил на друга, упрашивал, уговаривал, и тот сдался.
– Хорошо, – кивнул Сеня. – Только я попрошу тебя об одной услуге. Партии нужны деньги.
– Сколько? – перебил Гога.
– Не торопись. Нам необходим постоянный, надежный и обильный источник. Речь идет об одной неизвестной компании и о разработке месторождения на шельфе…
Гога приехал по адресу, который дал Сеня. Никаких рекомендаций, предварительных звонков. «Тебя там будут ждать», – только и сказал Сеня. Гога верил и не верил в успех. Точнее – боялся поверить и волновался так, как давно уже с ним не случалось. Он не опасался, что его могут обмишурить, мало кто решился бы втирать ему очки. Гогу бесило, что он не знал методики омоложения. Что будут с ним делать и как это «что-то» действует? Гога терпеть не мог работы вслепую. Но Сеня только отмахнулся: «Не парься».
Искомый офис находился в центре, во дворах за улицей Мясницкой. На двери ничего не говорящая медная табличка «Техническая инспекция» и кнопка звонка. Гога надавил на кнопку, ответили не сразу, но ответили.
– Слушаю!
– Самодуров, – назвался Гога, и голос его предательски дрогнул. В переговорном устройстве послышался вздох явной досады. – Георгий Петрович Самодуров! – повторил Гога.
– Проходите.
Пропиликал, открываясь, замок. Гога с внезапно нахлынувшим страхом оглянулся на двух телохранителей, застывших у машины, из которой он только что вышел. Телохранители сделали шаг вперед, выразив готовность следовать за хозяином. Гога махнул рукой: оставайтесь на месте.
Он переступил порог, дверь за его спиной мягко захлопнулась. Гогу не встретили. Впереди был коридор с дверями, и – никого. Гога тысячу лет не оказывался в подобной ситуации. Я пришел, а меня не ждали? Гога слегка разгневался, принялся дергать за ручки. Пять дверей были закрыты,
Гога ударил ногой в оставшуюся дверь, и она распахнулась. В комнате находился стол с компьютером, к экрану которого прилип взглядом пацан лет двадцати, патлатый очкарик. Он дергал мышкой, играл в какую-то игру.
– Присаживайтесь, – не отрываясь от монитора, левой рукой ткнул на стул рядом со столом очкарик.
Георгию Петровичу ничего не оставалось, как принять предложение.
– Ну, и дальше? – грозно спросил он.
– Я вас слушаю, – с большой неохотой повернулся к нему геймер.
– Это я тебя слушаю, пацан! Что за «Техническая инспекция»? Что вы инспектируете? – грохотал Самодуров.
Но начальственный Гогин рык, от которого подчиненные сознание теряли, на парня не действовал.
– Просто вывеска, – пожал тот плечами. – Надо же что-нибудь прилепить.
– А на самом деле торгуете вечной молодостью? – с издевкой спросил Гога.
– Вроде того.
– И в чем суть методики?
– Вам это знать необязательно.
– Как раз обязательно! – с нажимом произнес Гога.
Пацан снял очки, принялся протирать стекла салфеткой:
– Представьте, что вы живете в шестнадцатом или в семнадцатом веке. Рыцари-шмыцари, турнирные бои, мушкетеры и прочая белиберда, большинство населения в дичи полнейшей, по улицам текут помои, эпидемии пышным цветом, народ моется, только попав под дождь. А вы, допустим, князь – весь из себя образованный, даже читать умеете. И тут к вам приходит алхимик и говорит, что человеческий организм состоит из клеток, что зачатие происходит от двух половых клеток, глазу невидимых, что эти клетки несут информацию обо всех предках и определяют не только внешность человека, но и его характер. Вы поверите алхимику? Ни-ког-да! Еще и вздернете его на виселице, чтобы ересь не порол. Между тем алхимик абсолютно прав. Перенесите ситуацию на несколько веков вперед, а научную составляющую многократно усложните. Вы тот же князь, а я алхимик, и вы понять меня не сможете, да этого и не требуется.
– Но как… – растерялся Гога, – технически как это происходит?
– Обычный укол в вену.
– Стволовые клетки? – быстро спросил Гога.
– Нет, конечно. Но вы вольны думать что угодно.
– А эффект?
– Стопроцентный. Желание клиента – закон. Хотите организм сорокалетнего – пожалуйста. Хотите здоровье двадцатилетнего – получите. Но я бы не советовал ударяться в юность. Были конфузы.
– Значит, я с вечера на утро помолодею?
– Не быстро, постепенно. Лысина зарастет, – кивнул парень на плешь Гоги, – жир уйдет, сердце, почки, селезенка обновятся и заработают как новенькие. Это все-таки не церковное чудо, а физиологический процесс, который быстрым не бывает. Да и зачем ускоряться? Родных и знакомых пугать?
– Сколько это стоит? – нервно спросил Гога.
Парень черканул на листочке и протянул его Гоге. Тот, увидев цифру, присвистнул, икнул:
– Ого!
– Это только фирме, а еще миллион баксов суррогату.
– Кому?
– Человеку, который согласится за деньги отдать вам свое здоровье.
– А где вы их берете? Как их, суррогатов? Почему суррогаты?
– Не почему, надо же как-то доноров называть. Бедных и здоровых навалом. За миллион каждый гастарбайтер вам подарит и десять, и двадцать, и тридцать собственных лет. Люди с почками за копейки расстаются, а тут без видимого ущерба решение всех финансовых проблем.