Ты сама пришла ко мне в руки
Шрифт:
Да, вот они – из стен выдвигаются белые, как кости животных, небольшие блоки. Они словно вскипают – так много крошечных трубок начинает выпускать газ.
Кармин уже изучил этот процесс до каждого мгновения. На счёт четыре надо замедлить дыхание, а на счёт шесть его полностью прекратить. Да, он вдохнёт немного газа, но затем перестанет дышать вовсе и так в лёгкие проникнет совсем немного отравы. Он будет сонливым, но спать не будет.
Он привычно устроился на золотисто-белой софе, откинул голову и притворился спящим.
По массе всего
Но вот вышло отпущенное на сон время. Действие газа должно было уже закончиться. Однако женщина всё не шевелилась. За ней должны будут прийти и унести её, если она вдохнула газ. Одинокой герарде не место в камере пленника.
И всё же… за ней никто не пришёл. Она просыпается – пошевелилась. Значит, самое время проснуться и ему. И будь что будет.
Кармин сел не торопясь и даже не оглядываясь. Старался смотреть только перед собой, будто медленно приходит в себя. Его гостья поднялась с пола, но тут же спряталась за креслом. Он даже не успел увидеть, какая она.
– Эй! – заговорил он на всеобщем. – Что ты здесь делаешь?
Но ответом ему было молчание. Женщина продолжала прятаться.
– Я видел тебя. Отвечай мне!
– Я… попала сюда по ошибке, – тихо ответила женщина.
Её голос прозвучал бархатисто, неровно, медлительно, будто она говорила с трудом.
Кто бы ни была эта женщина, следует обращаться с ней благожелательно. Это делает разумных доверчивыми до беззащитности.
– Если ты действительно попала сюда по ошибке, то тебя скоро заберут, – сказал женщине Кармин. – Можешь меня не бояться – я тебя не трону.
Из-за края кресла показались немного растрепавшиеся, неровные пряди цвета прошлогодней листвы. И один глаз, почти такой же серо-карий, как и волосы. Женщина смотрела на него из-за кресла так внимательно и так настороженно, словно что-то знала. Ему показалось, что она хочет что-то сказать. Но она снова скрылась за креслом. И с немалым удивлением Кармин услышал, что женщина плачет.
– Эй, я могу чем-то помочь? – быстро и громко спросил он, как бы глупо это ни было.
Пленник? Да кому и чем он может помочь? И тем более ей.
– Да! – вдруг вскрикнула женщина и быстро встала, чтобы выпалить ему: – Не подходите ко мне, прошу вас!
– Даже не думал, –
Но она продолжала смотреть на него, ощупывая взглядом его тело. И Кармин не смог устоять – принялся отвечать взглядом на взгляд. Так он, наконец, разглядел её лицо и плечи.
Он убедился в том, что в этой женщине нет ничего выдающегося. Обычное невзрачное лицо, не красивое, но и не уродливое, волосы блестящие, но короткие – заложенные за уши прядки едва доходят до плеч, а кожа на теле… на ней кровоподтёки и вспухшие рубцы и… кажется, на ней нет одежды.
Он с некоторым трудом заставил себя думать не только о том, что леди, запертая с ним, абсолютно голая. И начал соображать в несколько другую сторону, чтобы заслужить доверие:
– Я могу поделиться рубашкой.
– Вы можете? Благодарю.
Кармин встал и пошёл в соседнюю комнату за чистой рубашкой. Бросил её загадочной гостье не глядя, и женщина быстро завернулась в голубой шёлк. Кармин лишь успел увидеть, что голубой почему-то очень идёт женщине. А она спряталась за креслом снова. На этот раз полностью.
– Если вы сядете в кресло, а не за него, ничего ужасного не случится, – заверил её Кармин, стараясь говорить как можно уважительнее.
– Я… хорошо… только я ещё немного посижу тут. За мной должны прийти. Меня должны увидеть… Что я тут.
Кармин не стал продолжать разговор. Но нельзя просто сидеть и приглядывать за гостьей, и его голос зазвучал в камере слишком скоро:
– Ваше имя?
– Леммай. Леммай Аффор.
– Я Кармин Тахри. Мне сто сорок четыре года. А вам?
– Пятьдесят.
– Совсем ребёнок. Кто над вами так подшутил, отправив сюда?
– Эм… мои… подружки.
– Прошу прощения, но кто-то должен сказать вам, что такие подружки хуже врагов.
– Я понимаю. Но других подруг у меня нет. Как и врагов.
Это прозвучало именно так: я совсем никому не интересна, кроме этих злобных стерв, но я не хочу быть совсем одна в жестоком мире.
Разговор снова закончился. Кармин не знал, что на такое можно ответить. Потому что мир действительно жесток и если для выживания нужно стать тенью какой-нибудь колючей дряни, то ты сделаешь это, несмотря на внутреннее сопротивление.
Но, всё-таки, это слишком странно – просто ждать того, что будет дальше. Это первый живой и доступный собеседник за целый год. И это первая женщина лет за пять, пожалуй, которой не запрещено даже разговаривать с ним.
– Вы обучаетесь ремеслу воина? – спросил Кармин.
– Да.
– Нет желания свернуть с пути?
– Н-нет… – заметно помедлив, ответила Леммай.
– На вашем теле много шрамов.
– Да, я не слишком талантлива.
– Мне жаль вас.
Леммай не ответила. Кармин, наклонившись вперёд, увидел, что женщина, не отрывая глаз, смотрит на дверь. И с каждой проходящей сотней биений сердца становилось ясно, что смотрит она зря. Более того, она взволнована, сомневается и чего-то побаивается.