Ты умница, детка!
Шрифт:
– Что? Какая еще тебе помощь! – округлил глаза Игнатий Викторович. – Ты уволена, Кис. Пиши по собственному, если не хочешь, чтобы тебя поперли отсюда по статье.
– Это шутка такая? – не поверила Влада своим ушам. – Или месть?
– Не то и не другое, – не выдержал директор ее взгляда и отвернулся к окну. – Сокращение штатной численности – вот что это.
– И кроме меня вам больше некого сократить?
Постепенно до Влады начинало доходить, что говорит директор серьезно, и ее действительно увольняют. Но в сокращение она не верила, а других причин, кроме сведения личных счетов, на ум не шло. И так обидно ей стало, до слез,
Заявление она написала, и в бухгалтерии ее сразу же рассчитали.
Когда выходила из филармонии, слезы сдержать уже не получилось. И чтобы ее никто из знакомых не увидел плачущей, Влада поспешила скрыться в ближайшем кафе. И только сидя за столиком и отхлебывая из стакана воды, она до конца осознала, что же сейчас произошло. Она осталась без работы, и все ее надежды на светлое будущее рухнули разом.
Глава 5
Кирилл вертел в руке телефон и размышлял, пора ли уже звонить или выждать еще какое-то время? Скорее всего, она сейчас чувствует себя раздавленной и несправедливо обиженной. Впрочем, действительность такова и была – ее выгнали на улицу, как какую-нибудь дворнягу.
Жалко ли было Кириллу эту Владу Кис? А чего ее жалеть, если он ей собирается предложить более оплачиваемую работу? Хоть копейки перестанет считать, ведь и ежу понятно, что она не из богатой семьи.
Вчера Кирилл лично разговаривал с директором филармонии на интересующую его тему. Надо было видеть, как этот служитель искусства распрягался с пеной у рта, что Владлена Кис – одна из самых одаренных пианисток современности, что впереди у нее великое будущее… Руками размахивал, слюной брызгал, пыжился как павлин, даром что похож на карликового бегемота. И что? А то, что все его доводы вдруг стали бесполезными и беспочвенными, стоило перед глазами замаячить деньгам. Даже Кирилл с его чуйкой на человеческое нутро не подумал бы, что этот толстяк так быстро сдуется. В крайнем случае намеревался прибегнуть к угрозам, но дело до этого не дошло – купил директора филармонии с потрохами, как и его молчание.
Время приближалось к обеденному. Со всеми вопросами в филармонии эта Кис уже должна была закончить и выйти оттуда свободным человеком. Пора звонить, значит, – решил Кирилл и набрал на телефоне ее номер. Какое-то время слушал гудки, а потом она ответила.
– Привет! Не отвлекаю от работы? – не сдержал Кирилл насмешки, что было неосмотрительно. Ни о чем догадываться эта фифа не должна.
– Нет. Кто это? И что вам нужно? – проговорила она в нос.
Слезы льет, что ли? Это для Кирилла стало неприятным открытием – женских слез он терпеть не мог, считал, что когда женщина плачет, она играет на публику прежде всего.
– Моя оплошность – вчера не представился. Кирилл Буров…
– И что? Мне о чем-то должно говорить ваше имя?
Снова ее высокомерная манера, даже гнусавым голосом мгновенно вызвала раздражение. Да что ж она о себе мнит? Что выше всех на голову? Даже без работы, практически нищая? Проучить бы ее как следует, да нужна она ему. А своего Кирилл привык не упускать.
– Ты подумала над моим предложением? – решил он не вступать в словесную перепалку, а перейти сразу к делу.
– А я вам это разве обещала?
– Нет, но думать для человека естественно. И вряд ли тебе еще кто-то предложит такую
Какое-то, совсем непродолжительное время, она молчала, а потом поинтересовалась:
– Мы можем сделать это по телефону?
– Нет. Вопросы семьи и финансовые я предпочитаю по телефону не решать. Сможешь подъехать… через сорок минут к ресторану «Каприз»? – посмотрел Кирилл на настенные часы.
Он не зря выбрал этот ресторан и назначил именно такой интервал времени. Добираться до ресторана от филармонии было недалеко. И даже с учетом не самой лучшей работы городского транспорта за сорок минут она должна успеть доехать. Ну а в том, что она не успела далеко уйти от филармонии, Кирилл тоже не сомневался.
– А не подскажете, где находится этот ресторан?
Да, детка! Теперь ты не уйдешь. Наживку заглотила, и попалась на крючок. Осталось только сделать так, чтобы тебе там стало удобно, и на волю ты не запросилась, пока в тебе есть надобность.
Судьба это или что? По пути в ресторан Влада не переставала размышлять над этим вопросом.
Вчера она встретила предложение стать репетитором в штыки. А сегодня, когда с ней так несправедливо обошлись, когда душа еще была переполнена горечью и отчаянием, повторное предложение работы, пусть и не ее профиля, оказалось очень даже кстати. Ведь имея хотя бы ее, можно спокойно искать постоянную работу, не думая о деньгах. Да и у репетитора занятость частичная, а платить за уроки этот Буров обещает более чем достойно. Пожалуй, в наше время репетиторы столько и не зарабатывают. Но у богатых свои заскоки, как известно.
На дорогу ушло ровно сорок минут, как будто кто-то просчитал время. В назначенный час Влада стояла перед входом и размышляла, на месте ли уже тот, с кем у нее назначена встреча, и стоит ли ей торопиться. Подспудно она разглядывала ресторан, убеждаясь, что название ему очень подходит. Даже крыльцо и входная дверь, декорированные каким-то причудливым камнем, выглядели капризными. И отчего-то думалось, что здесь пристальное внимание уделяется дресс коду. Хотя, точно не днем, когда сюда ходят обедать, а вот вечером наверняка.
Влада вошла в холл первого этажа и бросила на себя взгляд в зеркало. За свой внешний вид ей стыдно не было – костюм сидел на ней отлично, и это был ее любимый костюм, который она надевала, наверное, чаще остальных вещей. Но он соответствовал погоде – не самой теплой второй половине мая, и в нем удобно было репетировать.
Ну вот! От мыслей о работе на глаза снова запросились слезы, которые Влада усиленно заморгала.
– Могу вам помочь? – приблизилась к ней симпатичная хостес. – Проводить вас за свободный столик?
– Меня… должны ожидать, – с запинкой проговорила Влада.
– А как ваша фамилия? – улыбнулась хостес.
– Влада Кис.
– Да-да! Прошу вас следовать за мной, – радостно пригласила девушка и бодро зашагала впереди.
Когда входила в зал, Влада вдруг испытала робость. Вспомнился вчерашний разговор, то, как решительно она давала отпор наглецу, возомнившему о себе невесть что. А сегодня, получается, идет к нему же на поклон. Стыдно и другого выхода у нее нет.
Зал ресторана оказался неожиданно большим, и почти все столики были заняты. Влада пыталась вычислить, кто же ее вчерашний собеседник, как поняла, что хостес провела ее через весь зал, не остановившись ни перед одним из столиков.