Ты здесь живёшь?
Шрифт:
Исландцы — не только один из самых читающих народов в мире. Видимо, они также один из самых работящих народов.
Официально рабочая неделя в Исландии примерно такая же, что и в других странах. Однако, по свидетельству статистики, взрослый исландец трудится в среднем по 11 часов в день. Причин тому много, назову основные. Во-первых, очень многие работают сверхурочно: эта работа оплачивается значительно выше. Во-вторых, маленькая и небогатая страна не может позволить себе роскоши держать на целой ставке человека, если реальной работы всего на 2–3 часа в день, поэтому многие исландцы совмещают по две-три работы.
Небольшой исландский народ, еще сравнительно недавно состоявший почти целиком из крестьян, сохранил некоторые черты патриархального демократизма. Люди обычно обращаются друг к другу только по именам. Хотя в исландском языке есть вежливое местоимение «вы» (по отношению к одному человеку), оно используется в наши дни очень
Полноте, возразит недоверчивый читатель, уж больно идеальная картина получается. Увы, идеальным обществом современную Исландию не назовешь. В стране множество нерешенных социальных и политических проблем.
Одно из самых частых слов на страницах исландской прессы — это слово «инфляция». Темпы у исландского «ценовздутия» одни из самых высоких в мире.
Трудящиеся массы страны ведут упорную, ожесточенную борьбу за свои права, за справедливую оплату труда, учитывающую непрерывный рост цен, за социальные гарантии.
Ежедневный тяжелый труд, порой на пределе человеческих сил и возможностей, влечет за собой множество нежелательных последствий: переутомление, стрессы, болезни, недостаточный контакт с семьей, особенно с детьми, и т. д.
За последние два десятилетия в Исландии резко поднялась кривая преступности. Многие правонарушения — результат роста наркомании, явления для Исландии нового.
Исландия — член НАТО. В Кеблавике, городе в 50 километрах к юго-западу от Рейкьявика, находится американская военно-воздушная база. Это обстоятельство, естественно, не может не влиять на внешнюю политику страны.
Наконец, у всех патриотически настроенных исландцев вызывает сильную тревогу усиливающееся влияние худших образцов западной, прежде всего американской, культуры на жизнь страны.
И вот вниманию советского читателя предлагается повесть современного исландского писателя о жизни современного исландского города. Написана она Ульваром Тормоудссоном и издана в 1978 году.
По случайному совпадению Ульвар Тормоудссон — ровесник молодого исландского государства. Он родился на третий день существования независимой республики Исландии — 19 июня 1944 года — на хуторе Лихтла-Брехка на побережье Скага-фьорда (Северная Исландия). После окончания школы стал работать, сменил несколько профессий, в частности плавал рыбаком на траулере. В 1966 году получил диплом учителя и несколько лет преподавал в школе в городе Ньярдвик на востоке страны. В 1971 году стал сотрудником газеты «Тьоудвильинн» («Народная воля») — органа Народного союза, политической партии, объединяющей в своих рядах левые силы страны. В настоящее время заведует картинной галереей «Борг» в Рейкьявике. Успешно совмещал и совмещает работу с литературным творчеством. Первый роман Ульвара Тормоудссона — «Содом — Гоморра» — был опубликован в 1966 году. Повесть «Ты здесь живешь?» — четвертая и, по мнению исландских критиков, лучшая книга писателя. Он работал над ней четыре года и трижды полностью переписывал ее. Это первое произведение автора, публикуемое в русском переводе.
Фабула повести довольно необычна, впрочем, необычность эта носит подчиненный характер и призвана ярче подчеркнуть основную идею произведения. Описание жизни провинциального исландского городка (в повести он именуется Городом), составляющее первую часть повести, оказывается содержанием книги, написанной героем повести почтовым служащим Пьетюром Каурасоном и носящей то же название, что и произведение Ульвара Тормоудссона — «Ты здесь живешь?». Весьма существенно то обстоятельство, что сам Пьетюр Каурасон в Городе никогда не бывал и, в общем, ничего конкретно о нем не знает: хотя жена его Вальгердюр оттуда родом, она почти ничего ему о Городе не рассказывала. Мысль автора повести У. Тормоудссона вполне прозрачна: писателю достаточно хорошо знать Исландию, жизнь ее провинции, чтобы точно угадать, каков любой из ее городков, кто в нем живет, что в нем происходит. Ведь символично и само название повести — «Ты здесь живешь?». С этим вопросом автор как бы обращается к исландскому читателю своей книги: «Узнаёшь ли ты в Городе свой родной город? Понимаешь ли ты, что за люди окружают тебя?»
В дальнейшем ходе повествования содержание книги Пьетюра Каурасона и авторское описание жизни Города как бы сливаются. Узнав осенью из газет, что в Городе вакантна должность библиотекаря, Пьетюр Каурасон посылает заявление, его кандидатура признается подходящей, и ему сообщают, что с начала нового года он может переехать в Город и приступить к работе.
Тем временем выходит уже давно отпечатанный тираж его книги «Ты здесь живешь?». (Тут следует сделать небольшое пояснение: в Исландии, как, впрочем, и в некоторых других
Перед глазами читателя повести Ульвара Тормоудссона предстает жизнь исландской «глубинки» — небольшого провинциального городка. Ему открывается целая галерея лиц — рыбаков, рабочих, занятых на разделке рыбы, домохозяек, мастеров, продавщиц, мусорщиков и т. д. Людей открытых и скрытных, доверчивых и подозрительных, простых и заносчивых, добрых и злобных, мягких и грубых, правдивых и лживых, умных и недалеких.
Симпатии автора всецело на стороне простого народа, на стороне трудящихся, честных тружеников и порядочных людей. Чем выше по социальной лестнице читатель следует за автором, тем меньше встречается ему хороших людей, тем больше лжи, грязи и порока. Одним из многих примеров тому является небольшая главка, посвященная заседанию клуба «Ротари», где облик отцов Города предстает в крайне неприглядном свете.
На вершине социальной пирамиды Города прочно угнездился Сигюрдюр Сигюрдарсон. Этот зловещий и отталкивающий образ — большая удача автора. Сигюрдюр — безмерно честолюбивый и алчный человек, полностью лишенный каких-либо моральных принципов и этических устоев, занимает все ключевые позиции в Городе, полностью контролирует его жизнь — экономическую, социальную, политическую. Сущность свою он весьма успешно прикрывает личиной этакого бескорыстного слуги простого народа, радетеля общего блага, человека демократичного и доступного, доброго христианина и ревнителя гуманности. Своих корыстных целей он добивается самыми бессовестными средствами, не брезгуя ничем: ни прямым обманом, ни фальсификацией документов, ни самыми излюбленными своими приемами — шантажом и запугиванием. Будучи хорошим психологом и в совершенстве владея искусством демагогии, он, как правило, не только добивается всего, чего хочет, но сохраняет при этом видимость респектабельности, скромности и демократичности. Вот в левой столичной газете публикуется материал о том, что он за счет возглавляемой им рыболовной компании приобрел для своих сыновей верховых лошадей и провел эту покупку по бухгалтерским книгам как конину для экипажей траулеров, а седла, уздечки и прочее — как такелаж. Сигюрдюр Сигюрдарсон, негодующе отвергая это обвинение, представляет финансовую документацию — разумеется, сфальсифицированную, — из которой следует, что конина вообще компанией не закупалась. Стремясь стать членом альтинга, Сигюрдюр Сигюрдарсон, или, как его называют в народе, Сигги Страус, шантажирует депутата от Города, добиваясь, чтобы тот отказался от выдвижения своей кандидатуры и уступил свое место ему; в том, что народ его выберет, у Сигюрдюра Сигюрдарсона сомнений нет. Делает он это, собрав обширный материал, полностью компрометирующий нынешнего «избранника народа»: под предлогом контроля за строительством траулеров депутат неоднократно ездил за границу, но так ни разу и не добрался до верфей, проводя время в кабаках и публичных домах.
Кстати, в основе этих и некоторых других эпизодов повести лежат реальные факты. В одном из интервью в связи с выходом книги Ульвар Тормоудссон рассказал, что использовал в ней ряд материалов, собранных им как журналистом — сотрудником газеты «Тьоудвильинн», но ранее не опубликованных.
Вершиной лицемерия и ханжества является вышеупомянутая речь Сигги Страуса на собрании, служащая образчиком самой отвратительной демагогии, за которой кроется трезвый и циничный расчет: стремление обеспечить себе своего рода алиби, чтобы никому и в голову не пришло связывать с его именем задуманное им злодеяние (осуществят его, конечно, чужие руки).