Тьяна. Избранница Каарха
Шрифт:
– На все ваша воля, мой повелитель, – ответила приглушенно.
– Смиришься и даже не станешь возражать?
– Моя жизнь в ваших руках.
К моему большому сожалению.
Стакан с грохотом опустился на стол, что заставило вздрогнуть и еще сильнее напрячься. Сейчас можно было не прятать эмоции и чувства.
– Я помню, какой ты была десять лет назад. Независимая, своенравная и непокорная. Помню, как разбила нос Ремалю и отрезала волосы Этель. Не боялась моего гнева и гнева родителей.
– Годы меняют
Как и испытания, выпавшие на долю восьмилетней девочки. Жизнь впроголодь, в холоде, в жутких условиях. То, что должно было сломать, уничтожить. Или закалить, как сталь.
Страшно подумать, что бы со мной стало, если бы не няня, которая на свой страх и риск решилась остаться с опальной племянницей императора.
– Но кровь Сайрона сильнее. Кровь, текущая в твоих жилах.
Кровь? Что она дает, кроме неприятностей?
– Ее слишком мало, – ответила я. – У меня нет титула, родных и положения. Нет ничего. Я обычная жительница Империи, которая готова служить своему повелителю.
Мужчина приблизился, вновь схватил меня за подбородок, впился ногтями в кожу.
– Почему я не верю тебе?
– Не могу знать. А вы уверены, что посол захочет взять в жены дочь предателей?
– Ему важна лишь твоя кровь.
Снова кровь. Никогда не слышала, чтобы она что-то значила, и родители никогда не упоминали о ее особенностях, больше говорили о роли дриад в моей жизни.
Интересно, почему в голове сразу возникли картинки кровавого обряда? Мое обнаженное тело на жертвенном камне и алые брызги вокруг. Хотя книги утверждали, что учение Каарха не признает кровавых жертв, но мало ли что островитяне творят за закрытыми стенами своих замков…
– А как же проклятие? – попыталась отказаться от почетной должности жертвенного агнца.
– Я буду рад, если Сандер падет от его силы и умрет в страшных муках, – равнодушно ответил мужчина, отпуская мой подбородок и снова подходя к столу. – Но ведь смысл проклятия не в этом.
Сандер. Значит, так зовут моего будущего супруга.
– Свадьба состоится сегодня на закате. Тебя подготовят к обряду.
Надо же, какая поспешность. Чтобы я не сбежала или он?
– И я должна буду уехать с мужем на Каросс? – осторожно поинтересовалась, смирившись с неожиданным будущим. По крайней мере, на время.
– Да, и провести там остаток своих дней.
– Я могу взять с собой няню?
Вопрос сорвался с губ прежде, чем я поняла, что делаю.
– Няню? – удивленно переспросил император, разворачиваясь ко мне.
– Да. Хельга Тойс, та женщина, которая растила меня.
– Ах, эта. Зачем она тебе?
Темные глаза зловеще вспыхнули на смуглом лице. Как же хотелось замолчать, но было уже поздно. Я сама виновата в том, что проболталась. Новость о браке так удивила, что я забыла об осторожности, и вот результат.
– Она моя семья.
– Семья,
Дура! Нельзя было открывать ему свои карты. Нельзя было показывать слабое место, по которому можно ударить. Я сама дала ему в руки нити, за которые меня можно дергать как марионетку.
– Она останется здесь. А если ты хочешь, чтобы твоя нянька была живой, здоровой и жила в богатом доме с кучей слуг, сделаешь то, что я скажу.
Ради нее я была готова на многое, если не на все.
– И что я должна сделать?
– Убить Сандера ты все равно не сможешь, твоя участь предрешена. Но вот рассказывать мне, что творится на острове, сможешь.
Из его фразы я узнала сразу две важные вещи. Первая – у меня уже есть какая-то предрешенная участь, видимо, не очень радостная, а вторая новость состояла в том, что в живых меня в любом случае оставят. Мертвые – плохие доносчики.
– Вы думаете, мне позволят отправлять вам сообщения и никто не заметит? Сомневаюсь, что будущий муж не предвидит такой возможности.
– Он не так всесилен, как считается. Так ты согласна?
Этот вопрос столь часто задавался сегодня, что я потеряла счет этим «согласна».
– Мне нужны гарантии, что с няней ничего не случится.
– Даю слово.
И он думает, я ему поверю, особенно после того, что произошло? Слово? Он уже не раз нарушал его и будет нарушать дальше.
– Слово императора, которое можно легко дать и легко забрать назад, – произнесла я и покачала головой. – Нет.
– Надо же, как ты заговорила, сбросила маску деревенской дурочки. Я читал отчеты о тебе. Так что играла ты зря. Я знаю, какая ты.
Подозревала ведь, что за мной следят, но не думала, что императору так интересна моя жизнь. Ведь ничего примечательного в ней не было. Сплошное выживание.
– Я ведь могу заставить тебя действовать по своему желанию, – перешел повелитель к угрозам.
– Можете, но сегодня к закату послу нужна жена с императорской кровью. Живая и здоровая. Да, я буду сообщать вам о ситуации на острове, но при этом должна быть уверена, что с няней все хорошо. Что она жива, здорова и ни в чем не нуждается.
– Торгуешься?
– Пытаюсь выжить, как выживала все эти годы.
– Что Микелла сделала с тобой? – вдруг резко спросил император, снова сменив тему разговора и прищурившись. – Это ведь твоя мать прокляла тебя.
– Предательство и почитание Темного бога.
– Мы с тобой оба знаем, что Арнольд не участвовал в заговоре, – оборвал он, прекратив игру.
И фактически признался в том, что осознанно замучил ни за что в Башне смерти, а потом казнил своего брата и его жену на глазах маленькой дочери. Сбросил маску и предложил мне сделать то же самое.