Тяжелые звезды
Шрифт:
На Кизлярском направлении — группировка № 3 под командованием командира 8-го гвардейского армейского корпуса генерал-лейтенанта Л.Я. Рохлина включала: от СКВО — сводный отряд 20-й мотострелковой дивизии; от ВВ — 49-й, 57-й, 63-й полки оперативного назначения. Всего на Кизлярском направлении привлекалось: личного состава — 4053 человека, 16 вертолетов, 7 танков, 162 БТР, 28 орудий и минометов.
Всего к началу операции Объединенная группировка федеральных войск в Чечне в своем составе насчитывала: личного состава — 23,8 тысячи человек (в том числе Вооруженные Силы — 19 тысяч, внутренние войска — 4,7 тысячи), 90 вертолетов (из них 47 — боевых), 80 танков, несколько сотен БТРов и
Так что в сравнении с незаконным чеченским воинством наши силы никак нельзя называть чрезмерными.
Являлось ли проведение военной операции на территории Чеченской Республики законной с точки зрения законодательства Российской Федерации и международного права? Являлось ли законным применение в ходе нее Вооруженных Сил России, главной задачей которых является отражение внешней агрессии?
Безупречной я бы назвал следующую формулировку: так как в период с 1991 года по 1994 год деятельность властей Чеченской Республики была направлена на незаконное отторжение этой территории от Российской Федерации, создавая тем самым очевидную угрозу целостности государства, применение Российской Федерацией силы для разоружения незаконных вооруженных формирований и восстановления конституционной законности в Чечне являлось мерой совершенно оправданной, законной, справедливой, адекватной угрозе и даже обязательной для президента России, являющегося гарантом территориальной целостности страны, неотъемлемых прав и свобод ее граждан.
Что касается правовой основы применения Вооруженных Сил в ходе этой операции, то ее составляли закон Российской Федерации «Об обороне», первая статья которого оговаривает, что под понятием обороны понимается «система мер по обеспечению готовности государства к защите населения, территорий и суверенитета»; закон Российской Федерации «О безопасности» (статья 12), который возлагает на президента страны обязанность координировать деятельность Вооруженных Сил, федеральных органов безопасности и внутренних дел при обеспечении безопасности страны. Участие Вооруженных Сил в ликвидации внутренних источников военных угроз соответствовало и основным положениям действовавшей военной доктрины России.
Какие действия руководства Российской Федерации можно назвать именно политическим решением на проведение такой операции?
Утверждение на экстренном заседании Совета безопасности Российской Федерации 29 декабря 1994 года Замысла предстоящей операции, разработанного Генеральным штабом.
Как известно, единственным коллективным органом в СССР, принимавшим подобные решения, являлось Политбюро ЦК КПСС. В Российской Федерации в данной ситуации его функцию выполнил Совет безопасности РФ, утвердивший 29 ноября 1994 года этот Замысел операции, что, бесспорно, можно квалифицировать как полноценное «политическое решение». Откровенно говоря, под это определение подпадает и появившийся на следующий день указ президента РФ № 2137с «О мерах по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики», но достоинство коллегиального решения в том и состоит, что под ним стояли подписи всех членов Совбеза, включая председателя Государственной Думы Ивана Рыбкина и председателя Совета Федерации Владимира Шумейко. То есть первых лиц законодательной власти России, что только лишний раз подчеркивало абсолютную легитимность подобного решения.
Позднее, когда я сам стал членом Совета безопасности, Ельцин заседания уже не вел и по всему чувствовалось, что президент уже не воспринимает Совбез как аналог Политбюро и что центр политической власти переместился в иное место, куда пускают далеко не каждого министра или даже вице-премьера правительства. Обсуждался,
В свою очередь я понимал, насколько это важно, если решение принимается коллективно. Я всегда использовал любую возможность, чтобы посоветоваться с товарищами, с оппонентами и единомышленниками, чтобы в результате борьбы мнений, в столкновении позиций найти единственно правильное решение. В Главном управлении командующего ВВ таким органом был военный совет, а в Министерстве внутренних дел — коллегия. Выработанное на их заседаниях мнение никогда не казалось сырым или непродуманным. На него можно было опереться в трудную минуту и выложить на стол как последний козырь.
Это не размазывание ответственности, не попытка спрятаться за чужие спины. В государственных делах, которые много значат для судеб многих людей, важно выслушать чужое мнение и порой ощутить, что твой коллега понимает проблему куда глубже, чем это получается у тебя самого.
Поэтому идею о том, что подобие ушедшего в небытие Политбюро необходимо России либо в виде Совета безопасности, либо в форме Госсовета — я аккуратно высказывал и Ельцину, так аргументируя свою настойчивость: «Борис Николаевич, вспомните, что решение по Чечне было принято именно Совбезом, и впервые — во всяком случае на моей памяти — под ним подписались все его члены. И Рыбкин. И Шумейко. Не будь этих подписей, кто знает, как оценил бы ваши действия Конституционный Суд, когда в 1995 году рассматривал вопрос о правомочности принятых вами решений?.. Подобные вопросы всегда следует рассматривать коллегиально. И это очень честно, если человек, несущий ответственность за свои слова — поставит под ними свою подпись».
Ельцин согласился со мной, а позднее я передал в Кремль несколько вариантов своего проекта о создании Госсовета. Но они бесследно исчезли в недрах аппарата. Потому, думаю, что Анатолий Чубайс, возглавлявший в то время президентскую администрацию, лучше меня знал, где находится настоящий центр власти, и не был готов делиться ею с кем бы то ни было.
Что представлял собой Замысел военной операции, который был утвержден на столь высоком уровне и являлся, образно говоря, глиняной формой, куда теперь предстояло залить кипящий металл войны? Способен ли Замысел предопределить будущие победы и поражения?
Замысел операции, являясь в принципе строгим юридическим документом, по духу, конечно, больше напоминает фабулу войны, лишь в общих чертах оговаривая ее течение, и не раскрывает всех действующих лиц и все сюжетные линии. Они появляются потом — под Замысел, — когда рождается план операции и определяются участники, сил которых должно хватить, чтобы претворить в жизнь основные его наметки. Могут меняться даты, полки, генералы, маршруты движения, но Замысел, определяющий дух операции и ее основные задачи — должен быть исполнен в точности.
В соответствии с ним на первом этапе (семь суток, с 29 ноября по 6 декабря) следовало создать Объединенную группировку войск и занять исходные районы для действий по трем направлениям: Моздокскому, Владикавказскому и Кизлярскому, а также, перебазировав на оперативные аэродромы фронтовую авиацию и боевые вертолеты, полностью блокировать воздушное пространство над Чечней. В этот же срок предстояло подготовиться к подавлению системы управления дудаевских сил нашими радиоэлектронными средствами.