Тяжесть сияния
Шрифт:
Тень даже не догадывалась, насколько была права.
Разгром
Самым томительным всегда бывает ожидание.
Федор, расстроенный предыдущим разговором, рвался в бой. Вернее нет, не рвался. Он мечтал побыстрее разрядить свой жуткий агрегат в неуловимую Тень и, наконец, вернуться домой. Не к Шершню, а к себе.
Залезть в ванную, включить обжигающе горячую воду
Кроме того от выкуренных на голодный желудок сигарет у него разболелась голова, а теплая летняя ночь пугающе быстро остывала. Легкий ветерок набирал силу и уже чувствительно задувал в ворот легкой куртки.
А вокруг ничего не происходило.
— Ощутил? — вдруг произнесла рация голосом Шершня.
— Что?
— Готовься, она сейчас выходить будет.
— С чего ты взял? — занервничал Федор.
— Только что заклинание исполнила. «Сонный саван» называется. Вон, глянь, прям перед тобой собачник завалился.
Федор присмотрелся.
Действительно на асфальте валялся какой-то мужик. Рядом, раскинув лапы прикорнула собака.
— А мы-то что?
— А мы далеко, — удовлетворенно ответил Шершень. — Не зацепила. И, кроме того, я же тебе обереги дал. Они от такой фигни на раз два защищают. Надел, хоть?
— Надел, — соврал Федор и быстро зашарил по карманам. Оба обнаружились почему-то в джинсах.
— Молоток, — поверил ему Шершень. — Ладно, ждем.
Федор нацепил обереги и замер. Руки его ходили ходуном то ли от холода, то ли от нервов. Вот черт, подумал он. Повезло, что не достало. А то утром я бы проснулся на травке в окружении любопытных жильцов.
Скрипнула подъездная дверь и, хлопнув, выпустила на улицу молодую женщину. Волосы в пучке, черная длинная куртка, джинсы. Симпатичная, вгляделся Федор. Неужели она?
Женщина уверенно подошла к машине у мусорной площадки, помотала брелком, а потом нагнулась к двери. Открыла, скрылась. Несколько минут она, очевидно, сидела в машине, потом появилась снова. Решительно пересекла дорогу и скрылась в подъезде.
— Видал? — сказала рация с уважением. — Это и есть наша Тень.
— Не похожа что-то, — в сомнении произнес Федор.
— А ты думал, как она выглядеть должна?
— Не знаю… Что-нибудь страшное, в капюшоне.
— Дурак ты в капюшоне, — веско заметил Шершень. — Баба она и в Африке баба.
— И ты хочешь сказать, что она, вот эта женщина…
— Да, Федя. Это она сегодня устроила светопреставление
Тень мелькала перед глазами еще несколько раз. В начале она свернула за угол дома (Шершень занервничал), а потом вернулась на большом черном джипе.
Затем спустилась с двумя чемоданами и, открыв заднюю дверь, бережно загрузила их в салон. Снова исчезла в подъезде.
— Сматывается, — злорадно констатировал Шершень. — Вовремя мы.
— А если не успеем?
— У нас ударная группа есть, — сказал Никита. — И, кроме того, она сейчас натаскается, голыми руками возьмем.
— Она что, полдома вывозит? — удивился Федор.
— А ты что, не знаешь, сколько у баб барахла? — удивился в свою очередь Шершень. — Они же ни с одной парой обуви без боя и слез не расстаются!
— Н-да, — протянул Федор. — Слушай-ка, а куда те делись, что в гости к ней поднялись?
— Не знаю, — с легкой запинкой ответил Шершень. — Может и не к ней они вовсе шли.
— А почему тогда машину трясли, в которую она потом садилась?
— А мне почем знать?! — вспылил Никита. — Ты смотри лучше.
Тень еле вытащила из подъезда большой черный мешок. Его она в салон почему-то укладывать не стала. В багажник. Долго мучалась, напрягалась, тянула. Кое-как запихав его внутрь, присела на бампер и вытерла пот.
Огляделась и скрылась в подъезде снова.
— Ну, ладно, — произнес Шершень. — Поехали. Вроде бы совсем она с ног валится. Федя, давай на позицию. Огонь только по команде. Ирис? Готов?
У Федора сердце застучало в груди, словно молот по наковальне. Он даже испуганно огляделся по сторонам, а вдруг кто услышит? Но вокруг была тишина и только какая-то птица вдалеке спросонья неуверенно пробовала голос.
Холодными руками он вцепился в рукояти нейтролизатора. И я готов, сказал он сам себе. Сейчас первый раз в жизни я буду стрелять в человека. В живую настоящую женщину из костей и мяса.
Я не смогу! Сможешь, приказал он себе. Не дрожи, будь мужчиной! Вспомни, что она сделала!
Да какая разница, что?! Ведь, не мне! Я-то тут причем?! Мама…
Подъездная дверь медленно открылась. Вначале показался очередной черный мешок. Потом, придерживая дверь ногой, из тьмы появилась женщина. Какое выразительное у нее лицо, зачарованно подумал Федор. Как у женщин с картин Дали. Это не правильно, так не должно быть. Такая женщина не способна быть убийцей!
Потной рукой он нащупал рацию на поясе. Надо отменить, решил Федор. К черту Шершня, к черту Управление и шефа! Надо все немедленно отменить!