Тысяча и одна ночь (сборник)
Шрифт:
— Неважно, — сказала Кейси, не желая больше обсуждать это.
— Это был сон о Нике? — Теперь она могла услышать, как Энни улыбается.
— Что? Нет! — Она сама не верила себе.
— Лгунья. Я видела, как между вами пробегали искры страсти. Он славный малый, — сказала Энни более серьезно. — Он мог бы стать парнем, который способен облегчить тебе этот переход от состояния одинокой вдовы к женщине, возвращающейся к жизни.
Кейси покачала головой, ей было неудобно слушать все это.
— Нет.
— Приезжай, поедим пиццу.
— Нет!
— Ты
Живот Кейси заурчал, и она пробормотала:
— Нет.
Побеждена. Энни выиграла этот раунд.
— Приезжай, поедим пиццу, выпьем вина и поболтаем о красивом Нике. И ты можешь мне рассказать все детали своего сексуального сна! — она взвизгнула и повесила трубку прежде, чем Кейси сумела ей ответить.
Должно быть, у него возникли галлюцинации. Когда Ник выглянул, чтобы посмотреть, доставили ли ему его китайскую еду, так как формально он теперь голодал, он увидел ее. Кейси. Женщину с аукциона.
Его тело отреагировало так же, как тогда, когда он испытывал чувство голода, а по телевизору показывали рекламу гамбургеров. Он хотел то, что видел. Это была абсолютно интуитивная реакция, и ему нужно было глубоко дышать, чтобы снова обрести контроль над собой.
Она приехала сюда, чтобы встретиться с Энни, но это не изменило спонтанной реакции Ника. Он схватился за дверную ручку и распахнул дверь, имитируя удивление.
— О! Кто там? Я думал, вы принесли мне мою китайскую еду.
Отличный способ добиться девушки. Лживая задница…
Она мигнула, затем закрыла рот руками. Это его или ее щеки внезапно покрылись ярчайшим румянцем? Она посмотрела так, как будто он подскочил к ней и повалил ее на землю.
— Мне очень жаль. Я испугал вас?
— Н-н-н-ет, — сказала она. Но ее глаза были широко распахнуты, и он видел, что у нее участился пульс, а жилка на шее беспорядочно трепещет. Ник сжал кулаки, потому что первое, что приказал ему его инстинкт — и его собственное сильное желание, — потянуться и коснуться ее кожи кончиками пальцев. Сделать так, чтобы, когда она увидела его, ее кровь забурлила. Даже если это произошло только потому, что он испугал ее.
Она смотрела на него как-то странно. Вероятно, потому, что он вел себя, как полный кретин. Ветер играл ее волосами, они образовывали вокруг ее лица настоящий водоворот, так, как будто она плыла под водой. Из открытого кем-то окна в длинном общем вестибюле веял легкий ветерок.
— Вы уверены, что все в порядке? Как ваша лодыжка?
Она подняла к нему голову, как будто никак не могла понять, что он говорит. Ник заметил, что ей стало трудно дышать, как будто она только что быстро поднялась по ступенькам. Но он слышал шум закрывающихся дверей лифта и видел, как она приехала.
Он потерял эту мысль, потому что внезапно она бросилась к нему. Ее руки нырнули в его волосы, и она дергала их, не специально, но достаточно сильно, так, чтобы его член затвердел.
— Простите, простите, — бормотала она, прижимая свои сладкие теплые губы к его губам.
Он
Ник был вполне уверен, что мог бы сейчас срубить дерево своим затвердевшим членом. Однако он хотел бы делать им нечто совсем иное.
Совесть взяла верх, и он отступил достаточно далеко, чтобы сказать:
— Вы действительно уверены, что все в порядке? Вы уверены… — Он оторвал взгляд от ее ярких карих глаз и впился глазами в пухлые красные губы.
— Я уверена. Я сожалею, но я уверена. Мы можем?.. — Она полностью прижала свое тело к его. Он ощутил ее горячие груди, толкающиеся в его тело, и тепло расселины между ногами. На ней были сильно полинявшие джинсы с дырой на колене. Ник никогда не видел, чтобы женщина выглядела настолько сексуально.
Она снова поцеловала его, и он почти застонал, ненавидя свою не вовремя проснувшуюся совесть.
— Можем ли мы что?
Кейси дернула его ремень, а затем коснулась твердого члена, при этом все время целуя Ника везде, куда могла дотянуться губами. Ее язык исследовал точку на его шее, и он внезапно испугался, что кончит прежде, чем вылезет из своих чертовых штанов.
— Мы можем войти в вашу квартиру?
Он не ответил. Просто обнял ее, сделал три больших шага и пнул ногой дверь, закрывая ее.
Глава 4
Не думать. Она не должна задумываться. Он удивил ее, а затем она затерялась в его глазах, и ее больше всего интересовало, что она почувствует, прикоснувшись к его темным волосам, как будет ощущать его тело. Кейси не хотела думать. Она и так думала каждый день — весь чертов день. Она думала ночью. Она думала о том, когда наступит подходящий момент, чтобы идти дальше. Что подумают о ней люди. Должна ли она, может ли она, хочет ли она.
И, стоя там, разглядывая его рот и тело, одновременно расслабленное и готовое к действию, она хотела его так отчаянно, что у нее перехватывало дыхание, и она чувствовала, что задыхается.
Именно в тот момент Кейси решилась. Возможно, позднее она пожалеет о своем решении, а возможно, и нет. Единственным, что ее заботило, было ощущение освобождения, того, что она действует так, как сама решила. И ее решение заключалось в том, чтобы поцеловать Ника. Потрогать и поцеловать его, почувствовать на себе его руки. Как в ее сне.
И она сделала это. Главное — не думать. Все обдумать она может и позднее.
— Послушайте, я знаю про вашу ситуацию, и не хочу, чтобы вы думали, что должны… — Он замолчал, когда она начала снимать свой свитер через голову. На улице плыл туман, пронизываемый лишь струями дождя, ее волосы и одежда были влажными. Она повозила по полу носком своих кроссовок и поняла, что он наблюдал за ней.