Тысяча и одна ночь
Шрифт:
И слова другого:
Распусти дней складки, – пусть расправятся, —И в дома забот не ступай ногой.Скольких дел нам не легко достичь,Но за ним близок счастья час. —И слова другого:
Будь же кротким,И слова другого:
Терпи, ведь в терпенье благо; если б ты знал о том,Спокоен душой бы был, от боли бы не страдал.И знай, если не решишь терпеть благородно ты,Неволею вытерпишь все то, что чертил калам» [361] .А окончив своё стихотворение, она провела поело этого целый месяц, днём творя суд над людьми, приказывая и запрещая, а ночью плача и рыдая о разлуке со своим господином Али-Шаром. И когда показался новый месяц, она велела поставить на ристалище стол, по течению обычая, и села над людьми, и они ожидали разрешения начать еду, и место около блюда с рисом было пусто. И Зумурруд сидела на конце стола, устремив глаза к воротам ристалища, чтобы не пропустить всякого, кто войдёт, и говорила про себя:
361
Имеется в виду тот предвечный калам (перо), который, по представлению мусульман, заранее записал всё, что произойдёт с людьми в земной жизни.
«О тот, кто возвратил Юсуфа Якубу и устранил страдания Айюба [362] , смилуйся и верни мне моего господина Али-Шара, по твоему могуществу и величию! Ты ведь властен во всех вещах, о господь миров, о водитель заблудших, о внимающий голосам, о ответствующий мольбам. Ответь мне, о господь миров!» И не закончила она ещё своей молитвы, как в ворота ристалища вошёл человек, стан которого был подобен ветви ивы, но только он исхудал телом, и желтизна блестела на нем, и был он прекрасней всех среди юношей, совершённый по разуму и образованности. И, войдя, он не нашёл пустого места, кроме места около блюда с рисом, и сел там, и, когда Зумурруд увидела его, у неё забилось сердце. И она как следует посмотрела на него, и ей стало ясно, что это её господин, Али-Шар, и захотелось ей закричать от радости, но она укрепила свою душу и побоялась опозориться перед людьми. И внутри у неё все трепетало, и сердце её волновалось, но она скрыла то, что было с ней.
362
Юсуф и Якуб (библейские Иосиф и Иаков) уже неоднократно упоминались на страницах «1001 ночи». Айюб – арабская форма имени Иова, о страданиях которого говорится в Коране. Мусульманские легенды значительно дополнили Коран, пользуясь данными библии и талмуда.
А причиною прихода Али-Шара было вот что. Когда он заснул на скамье и Зумурруд опустилась и Джеванкурд похитил её, он проснулся и увидел, что голова у него не покрыта, и понял, что какой-то человек сделал ему зло и взял его тюрбан, пока он спал. И тогда он произнёс те слова, говорящий которые не смутится, а именно: «Поистине, мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся!» А потом он вернулся к той старухе, которая рассказала ему о местопребывании Зумурруд и постучал к ней в дверь, и старуха вышла, и он до тех пор плакал перед ней, пока не упал без памяти. А придя в себя, он рассказал старухе обо всем, что его постигло, и старуха стала его ругать и бранить за то, что он сделал, и сказала: «Поистине, твоя беда и несчастье
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала триста двадцать пятая ночь, ода сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что АлиШар, очнувшись от обморока, увидел старуху, которая плакала из-за него и лила из глаз слезы. И затосковал он и произнёс такие два стиха:
«О, как горько возлюбленным расставаньеИ как сладко для любящих единенье!Всех влюблённых сведи, Аллах, снова вместе,И меня охрани, господь, – я кончаюсь!»И старуха опечалилась из-за него и сказала: «Сиди здесь, пока я не разузнаю кое-что для тебя; я скоро вернусь». И Али-Шар отвечал: «Слушаю и повинуюсь!»
И старуха оставила его и ушла и отсутствовала до полудня, а потом она вернулась к нему и сказала: «О Али, я думаю, что ты не иначе как помрёшь от своей печали, так как ты теперь увидишь твою возлюбленную только на смертном пути. Жители дворца, проснувшись утром, увидели, что окно, которое выходит в сад, высажено, и обнаружили, что Зумурруд исчезла и с ней мешок денег христианина. И когда я пришла туда, я увидела, что вали стоит у ворот дворца со своими людьми. Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого!»
И когда Али-Шар услышал от старухи эти слова, свет сменился мраком перед лицом его, и он отчаялся в жизни и убедился в своей кончине. И он не переставая плакал, пока не упал без памяти. А когда он очнулся, его стала терзать любовь и разлука, и он заболел тяжкой болезнью. И Али-Шар не покидал дома, а старуха приводила к нему врачей, поила его питьями и приготовляла ему отвары в течение целого года, пока дух не вернулся к нему, и тогда он вспомнил о том, что минуло, и произнёс такие стихи:
«Заботы собрались все, а милые разошлись,И слезы текут спеша, и сердце горит моё.Того велика любовь, не знает покоя ктоЛюбовью он изнурён, тоской и волнением.Господь мои! Коль в чем-нибудь мне есть облегчение,Пошли его мне скорей, пока я ещё дышу».А когда наступил другой год, старуха сказала: «О дитя моё, эта грусть и печаль, что овладели тобой, не вернут тебе твоей возлюбленной. Поднимайся, укрепи свою душу и отправляйся на поиски Зумурруд – может быть, ты нападёшь на весть о ней».
И она до тех пор ободряла его и укрепляла, пока он не оживился, и тогда она сводила его в баню и напоила питьём и дала ему поесть курицы. И делала это с ним каждый день в течение месяца, пока Али-Шар не окреп. И он уехал и путешествовал до тех пор, пока не прибыл в город Зумурруд. И когда он вошёл в ристалище и сед возле кушанья, и протянул руку, чтобы поесть, людям стало жаль его, и они сказали: «О юноша, не ешь с этого блюда, со всяким, кто брал с него, случалась беда». – «Дайте мне поесть с него, пусть со мной делают что хотят, может быть, я отдохну от этой томительной жизни», – отвечал Али-Шар и съел первый кусок. И Зумурруд хотела призвать его к себе, но ей пришло на ум, что он голоден, и она сказала про себя: «Мне подобает дать ему поесть, чтобы он насытился».
И Али-Шар стал есть, и люди дивились на него и ожидали, что с ним случится беда. А когда он поел и насытился, Зумурруд сказала кому-то из евнухов: «Пойдите к этому юноше, что ест рис, и приведите его осторожно и скажите ему: „Поговори с царём об одном небольшом деле“. И евнухи отвечали: „Слушаем и повинуемся!“ И пошли к Али-Шару и встали возле него и сказали: „О господин, пожалуйста, поговори с царём, и пусть твоя грудь расправится“.
И Али-Шар отвечал: «Слушаю и повинуюсь!» И потом он пошёл с евнухами…»