Тысяча и одна ночь
Шрифт:
И когда мы вошли, один из них сказал: «Я болен», – а другой сказал: «Я слаб». И мы спросили их: «Что это за слова вы говорите? Какова причина вашей слабости и болезни?» – «Кто вы?» – спросили слепые, и вы сказали: «Мы гости». И тогда слепые спросили: «Что ввергло вас в руки этого проклятого? Пет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Это гуль, который ест сынов Адама, и он ослепил нас и хочет нас съесть». – «Как ослепил вас этот гуль?» – спросили мы их, и они сказали: «Он сейчас ослепит и вас, как нас». – «А как он вас ослепил?» – спросили мы, и слепые ответили: «Он принесёт вам чашки с молоком и скажет: „Вы устали от путешествия – возьмите
И тогда я сказал про себя: «Не остаётся нам спасения иначе, как хитростью», – и выкопал в земле яму и сел подле неё. А через минуту вошёл к нам этот проклятый гуль, который нёс чашки с молоком, и он подал чашку мне и чашку каждому из тех, кто был со мной, и сказал: «Вы пришли с берега и хотите пить: возьмите же это молоко и попейте его, пока я буду вам жарить мясо». И что до меня, то я взял чашку и, приблизив её ко рту, вылил её в яму и закричал: «Ах, пропал мой глаз, и я ослеп!» – и схватился рукой за глаз и стал плакать и кричать, а гуль смеялся и говорил: «Не бойся!» Что же касается двух моих товарищей, то они выпили молоко и ослепли.
И проклятый в ют же час и минуту поднялся и запер вход в пещеру и, приблизившись ко мне, пощупал мне ребра и увидел, что я тощий и на мне совсем пет мяса, и потом он пощупал другого и увидел, что он толстый, и обрадовался. И он зарезал трех баранов и ободрал их и, принеся железные вертела, насадил на них мясо баранов. И положил его на огонь и изжарил, а потом он подал их моим товарищам, и они поели, и гуль поел вместе с ними. А затем он принёс бурдюк, полный вина, и выпил вино и лёг лицом вниз и захрапел. И я сказал себе: «Он погрузился в сон, по как мне его убить?»
И я вспомнил о вертелах и, взяв два из них, положи и их на огонь и подождал, пока они не стали, как уголья. А потом я затянул пояс и, поднявшись на ноги, взял в руки железные вертела и, приблизившись к проклятому, приложил их ему к глазам и налёг на них со всей силой. И вдруг гуль вскочил на ноги и хотел меня схватить, но был уже слеп, и я побежал от него внутрь пещеры, а он бежал за мной. И я сказал слепым, что были у гуля: «Что делать с этим проклятым?» И один из них сказал: «О Сайд, поднимись и взберись к этому углублению. Ты найдёшь там блестящий меч. Возьми его и подойди ко мне, и я скажу тебе, что делать». И я поднялся к углублению и взял меч и подошёл к тому человеку, и он сказал мне: «Возьми крепче меч и ударь им гуля посредине, он тотчас же умрёт». И я побежал за гулом, который устал бегать и подошёл к слепым, чтобы их убить. И, приблизившись к нему, я ударил его мечом по середине тела, так что он превратился в две половины.
И гуль закричал мне: «О человек, если ты захотел меня убить, ударь меня второй раз!» И я собирался ударить его вторым ударом, но человек, который указал мне на меч, молвил: «Не ударяй его второй раз: он тогда не умрёт, а будет жить и погубит нас…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала семьсот семьдесят третья ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Сайд говорил: „Когда я ударил гуля мечом, он крикнул: „О человек, если ты меня ударил и хотел меня убить, ударь меня ещё раз!“ И я собирался его ударить, но человек, который указал мне на меч, молвил: „Не ударяй его второй раз: он тогда не умрёт, а будет жить и погубит нас“. И я исполнил приказание этого человека и не ударил гуля, и проклятый умер. И тогда тот человек
И мы провели в этом месте два месяца и ели овец и плоды. И случилось, что в один день из дней мы сидели на берегу моря и увидели большой корабль, который показался на море. И мы стали делать знаки тем, кто на нем ехал, и кричать им, но они побоялись гуля (а они знали, что на этом острове живёт гуль, который ест людей) и хотели убежать. И мы стали махать им концами наших тюрбанов и подошли ближе и начали им кричать. И тогда один из путников, у которого было острое зрение, сказал: «О собрание путников, я вижу, что эти существа – люди, как мы, и нет у них облика гулей». И путники поплыли в нашу сторону, мало-помалу, пока не приблизились к нам, и, убедившись, что мы люди, они приветствовали нас, и мы возвратили им приветствие и обрадовали их вестью об убиении этого проклятого гуля, и они поблагодарили нас.
А потом мы запаслись на острове некоторыми плодами, которые там были, и сошли на корабль, и он плыл с нами, при хорошем ветре, в течение трех дней. А после этого поднялся против нас ветер, и стало очень темно, и не прошло и одного часа, как ветер повлёк корабль к горе, и он разбился и доски его разлетелись. И предопределил мне Аллах великий уцепиться за одну из этих досок, и я сел на неё, и она плыла со мной два дня, и прилетел хороший ветер, и я сидел на этой доске, гребя ногами в течение некоторого времени, пока не привёл меня Аллах великий благополучно к берегу.
И потом я вошёл в этот город и был чужеземцем одиноким, покинутым и не знал, что делать, и голод мучил меня, и постигли меня величайшие тяготы. И я пришёл на городской рынок и спрятался и снял с себя этот кафтан, говоря в душе: «Продам его и буду сыт, пока не исполнит Аллах то, что он исполни!» И потом, о брат мой, я взял кафтан в руки, и люди смотрели на него и набавляли цену, пока не пришёл ты и не увидал меня и не приказал отвести меня во дворец, и слуги взяли меня и заточили. А потом ты вспомнил обо мне, после этого долгого срока, и призвал меня к себе, и я рассказал тебе о том, что со мной случилось, и слава Аллаху за нашу встречу!»
И когда Сейф-аль-Мулук и Тадж-аль-Мулук, отец Девлет-Хатун услышали рассказ везиря Сайда, они удивились сильным удивлением, и Тадж-аль-Мулук, отец Девлет-Хатун, приготовил прекрасное место для Сейфаль-Мулука и его брата Сайда. И Девлет-Хатун стала приходить к Сейф-аль-Мулуку и благодарить его и разговаривала с ним о его благодеяниях, и везирь Сайд сказал ей: «О царевна, от тебя желательна помощь в достижении его цели». И Девлет-Хатун ответила: «Хорошо, я постараюсь для того, что он хочет, чтобы достичь желаемого, если захочет того Аллах великий». А потом она обратилась к Сейф-аль-Мулуку и сказала ему: «Успокой свою душу и прохлади глаза!»
Вот что было с Сейф-аль-Мулуком и его везирем Саидом. Что же касается до царевны Бади-аль-Джемаль, то до неё дошли вести о возвращении её сестры ДевлетХатун к отцу, в его царство, и она сказала: «Непременно следует её посетить и приветствовать её в роскошном уборе, драгоценностях и одеждах». И она отправилась к ней, и когда она приблизилась к царству отца царевны Девлет-Хатун, та встретила её и пожелала ей мира и обняла её и поцеловала между глаз, а царевна Бади-альДжемаль поздравила Девлет-Хатун с благополучием.