Тысяча лет в долг
Шрифт:
Семен усадил Далию в кресло, но сам остался стоять, слушая Сатана с нарастающим интересом.
— Когда Теомиэль забрал людей с Земли в Тхом, — продолжил тот, — рабби Нехумья бен Хакана сочинил акростих, первые буквы которого составляют это имя. И записал этот стих на скрижали. Однако Теомиэль разбил скрижаль на семь частей и раздал демонам, чтобы они их стерегли. Как я уже сказал, все эти части скрижали — а следовательно, и Имени — здесь, в мире Тхом. Понимаешь теперь, что ты должен сделать?
— Нет, — ответил Семен с вызовом в голосе, — не понимаю. Если тебе все это известно и если ты знаешь, где спрятана каждая из
— Ну, — уклончиво сказал Сатан, — я ведь не сказал, что точно знаю, где какая скрижаль спрятана. Знаю лишь, что скрыты они по одной в каждом из наших княжеств.
— Все равно, — упорствовал Семен, — у тебя, насколько я понимаю, было не менее двух тысяч лет...
— Две тысячи триста двадцать шесть, — уточнил князь Гееномский.
— Тем более — почти две с половиной тысячи лет! И ты не смог их найти. А я за несколько дней должен это сделать... — Семен недоверчиво покачал головой. — Чего-то ты опять недоговариваешь, князь!
— А что тут договаривать или недоговаривать? — с оскорбленным видом заявил Сатан. — Ты бы лучше слушал повнимательнее. Тогда, может быть, перестал подозревать меня каждую минуту. Я что, похож на самоубийцу? Одна из семи частей уничтожает мое княжество. Вместе со мной. Оно мне надо? Исчезнет Гееном, исчезну я. А Теомиэль будет благоденствовать в Тхом и повелевать оставшимися шестью! — Он фыркнул. — Нет уж, дорогой Шимон, мне это не подходит... Впрочем, куда важнее другое условие. Стих следует произнести — как это происходило некогда в Иерусалиме — в Судный день. В Храме. Во время жертвоприношения. И произнести его должен коэн... — Он перевел взгляд на девушку. — Извини, Далия, я знаю, что случилось с твоим отцом. Поверь, мне вовсе не доставляет удовольствия напоминать об этом.
Рука Далии, все еще лежавшая в руке Семена, судорожно дернулась. Семен вспомнил слова Эгуда об ужасной кончине Реувена. Поистине этот мир заслуживал уничтожения.
— А что будет с людьми? — спросил он.
— Вместе с Тхом исчезнут лишь демоны, — заверил Сатан. — Люди будут спасены.
Далия порывисто вздохнула.
— Мы должны это сделать, — просто сказала она. — С чего начнем?
Однако Семен все еще не мог избавиться от сомнений.
— После разрушения Тхом твое княжество все равно погибнет! — сказал он. — Разве не так?
— Верно, — Сатан кивнул, — но в этом случае я благополучно переселюсь... — Он замолчал, потом засмеялся с деланной беспечностью: — Ну, это тебя как раз не касается!
— Не уверен... — пробормотал Семен.
— И потом — есть один день в году, когда я бессилен. — Он кашлянул с некоторой неловкостью. — Не люблю признаваться в таких вещах, но, увы...
Семен вспомнил: гематрия прозвища «Сатан» соответствовала числу триста шестьдесят четыре — на единицу меньше, чем количество дней в году.
— Увы, — повторил Сатан и развел руками, — время, когда сила меня покидает, всегда приходится на Судный день. Т-ак что, даже если бы мне удалось обнаружить все части скрижали, я все равно ничего не смог бы поделать... Так что? У тебя есть еще какой-то вопрос?
— Есть, — ответил Семен. — Скажи, пожалуйста, а с чего это вдруг тебе захотелось разрушить Тхом?
— Ну ты даешь! — всплеснул руками князь Гееномский. — Вот уж это-то вам, людям, должно быть вполне понятно!
— Ладно, — решительно сказал Семен. — Предположим, я найду все эти части. А что потом? Говоришь, я должен произнести их в Храме Теомиэля. А как я туда попаду? Кто меня пустит?
— Ты найди, а дальше я тебе все объясню, — ответил Сатан. И успокоил: — Тем более что искать тебе придется всего шесть частей. Потому что одна часть — у меня. То есть уже у тебя. А за второй мы отправимся прямо сейчас.
Семен извлек из-за пазухи каменную пластину. Сейчас на ней были видны глубоко врезанные в синий камень буквы. Он прочитал — про себя, чтобы не обрушить на своего хозяина внезапное несчастье: «Ана бе-коах гдулат яминеха татир црора» — «Мы молим: великою силой десницы своей освободи узников». Семен посмотрел на Далию, выжидательно глядевшую на него. Вспомнил Йоэля, Эгуда и прочих, о чьей судьбе, казалось, гласил стих, написанный много веков назад.
— Что же, — сказал он. — Сейчас — значит, сейчас. Я готов. Насколько я понимаю, вторая пластина находится в княжестве Ашмодея? Когда мы отправляемся туда?
Теперь на лице князя Гееномского появилось выражение искреннего облегчения.
— Ф-фу-у... — выдохнул он. — Наконец-то. Что же, — Сатан вскочил со своего места, возбужденно забегал по залу, — не будем откладывать в долгий ящик, сегодня же и начнем... — Он остановился перед Семеном, окинул его оценивающим взглядом с ног до головы. — Ладно, — пробормотал князь Гееномский, — будем надеяться, никто тебя не узнает... Эй! — Он повернулся к входной двери и крикнул он: — Поди сюда, только без глупостей, предупреждаю, нам сейчас не до шалостей!
«Кому это он?» — с любопытством подумал Семен и тоже повернулся к двери.
Мерцающая женская фигура, словно по воздуху вплывшая в тронный зал, вызвала у него неприятные воспоминания. Семен непроизвольно отступил на несколько шагов.
— Спокойно, спокойно, — сказал Сатан. — Ты же видишь, она в головном платке. И вообще, я здесь, в конце концов!
Тут Семен увидел, что, в отличие от первой встречи, на этот раз Лилит действительно выглядела достаточно скромной. Волосы были тщательно покрыты темно-синим платком, длинное платье того же цвета скрадывало очертания фигуры. Если бы не загадочные золотые искорки, окружавшие жену Самаэля и вспыхивавшие ярче при каждом шаге, ее действительно можно было принять за добропорядочную хозяйку зажиточного дома. Остановившись в нескольких шагах от Семена, княгиня Гееномская сказала, скромно потупившись:
— Прошу простить меня за прошлый раз, коэн. У нас так мало развлечений. — В ее голосе звучало притворное раскаяние. — У меня и в мыслях не было пугать тебя или причинить вред!
— Ладно, чего там... — буркнул Семен. — Бывает... — На всякий случай он постарался отыскать в памяти три ангельских имени, которыми можно было заклясть обольстительную демоницу. «Саной, Сансаной, Самнаглоф... Летающая в темных покоях — уйди быстрее, Лилит!»
Словно услышав мысленно произнесенное заклятие, Лилит подняла взгляд и насмешливо улыбнулась. Лицо ее вдруг неуловимо изменилось. Семен тихо охнул. Из-под темно-синего платка, окруженное золотистым сиянием, на него смотрело лицо Далии. Он побоялся оглянуться на девушку.