Тысяча поцелуев
Шрифт:
Хью очень хорошо умел пропускать слова мимо ушей, но тут сдержаться не смог:
– То есть руки, по-вашему, не важны?
Врач провел языком по зубам, причмокнул, будто пытался вытащить застрявшие между зубами остатки пищи, и пожал плечами:
– Ну не сердце же…
Что тут скажешь – он прав, и это страшно раздражало Хью: он ненавидел, когда кто-то ему неприятный оказывался прав. Но должна же быть у этого идиота хоть капля здравого смысла, чтобы заткнуться, черт возьми…
– Только не цельтесь в голову, – не
– Где взяли это чудовище? – не выдержал Маркус.
Хью кивнул в сторону Данвуди:
– Это он нашел.
– А чем вы недовольны? Я цирюльник, – возмутился лекарь.
Маркус покачал головой и направился к Дэниелу.
– Приготовьтесь, джентльмены.
Хью так и не понял, кто отдал приказ: скорее всего кто-то знавший о дуэли и решивший покрасоваться перед остальными. Позже в Лондоне именно это было доказательством: «Я сам видел!»
– Готовьтесь!
Хью поднял руку и прицелился – на три дюйма правее плеча соперника.
– Один.
Господи, он и забыл о счете!
– Два!
В груди у него все сжалось. Счет. Вопли. Первый раз в жизни цифры стали его врагом. Голос отца, торжествующий, хриплый… и Хью, пытавшийся не слушать…
– Три!
Хью сжался.
И нажал курок.
– Ааааааааууууууааааааааа!
Хью удивленно воззрился на Дэниела.
– Проклятье, вы меня подстрелили! – взвыл Смайт, хватаясь за плечо, белая рубашка на котором быстро краснела.
Нет, Хью целился в сторону, да и расстояние слишком незначительное и стрелок он хороший, просто превосходный.
– О Иисусе, – пробормотал хирург и бросился бежать.
– Вы его ранили! – ахнул Данвуди. – Почему?
У Хью не было слов. Дэниел ранен – возможно, смертельно, и выстрелил в него он, сам, никто его не заставлял.
Когда Дэниел поднял окровавленную руку, Хью вскрикнул, ощутив, как рвется плоть на его бедре.
Почему ему показалось, что он слышал выстрел до того, как Дэниел нажал на спусковой крючок? Он знал, что это неправильно. Если сэр Исаак Ньютон не ошибается, скорость звука – девятьсот семьдесят девять футов в секунду. Хью стоял приблизительно в двадцати футах от Дэниела, а это означает, что скорость пули…
Он все обдумал, просчитал, но так и не смог найти ответа.
– Хью! Хью! – донесся до него всполошенный голос Данвуди. – Вы в порядке?
Хью пытался разглядеть расплывавшееся перед глазами лицо Чарлза. Если он смотрит снизу вверх – значит, лежит на земле.
Хью несколько раз моргнул, стараясь сфокусировать взгляд. Может, он все еще пьян, не протрезвел после вчерашнего?
Нет, он не пьян. Во всяком случае, не слишком. Зато ранен – или, по крайней мере, так считает. Похоже, в него попала пуля, хотя теперь уже не так больно.
Хью сглотнул. Почему так трудно дышать? Разве его ранили не в ногу? Если только ранили… Он по-прежнему не совсем понимал, что произошло.
– О господи! – раздался новый голос.
Маркус Холройд. Дышит тяжело. Лицо посерело.
– Надавите на ногу! – пролаял хирург. – И осторожнее с этой костью.
Хью попробовал что-то сказать.
– Жгут, – сказал кто-то. – Разве не нужно наложить жгут?
Хью сделал еще одну попытку.
– Не тратьте силы, – велел Маркус, взяв его за руку.
– Только не засыпайте! – лихорадочно бормотал Данвуди. – Держите глаза открытыми.
– Бедро! – прокаркал Хью.
– Что?
– Скажите хирургу…
Хью осекся, хватая ртом воздух.
– Бедро. Кровь как из зарезанной свиньи.
– О чем он? – удивился Маркус.
– Я… я… – Данвуди пытался выдавить хоть слово, но оно постоянно застревало в горле.
– Что? – вырвалось у Маркуса.
Хью глянул на Данвуди: он был бледен как полотно.
– Кажется, еще и шутить пытается.
– Боже!
Маркус грубо выругался и снова повернулся к Хью, но тот не смог определить выражение его лица.
– Ты просто упрямец… Еще и шутит!
– Не заплачьте, – предупредил Хью, поскольку у Данвуди дрожал голос – того и гляди разрыдается.
– Туже! – приказал кто-то, и Хью почувствовал, как его дергают за ногу, затем сильно сдавливают.
– Вам лучше оставаться в стороне… – раздался голос Маркуса.
И на этом все. Темнота.
Очнулся Хью уже в постели. Было темно. Неужели прошел целый день? Или даже не один? Дуэль состоялась на рассвете. Небо было розовым…
– Хью?
Фредди? Что здесь делает Фредди? Он не мог вспомнить, когда в последний раз брат переступал порог отцовского дома. Хью хотел откликнуться, произнести его имя, объяснить, как счастлив его видеть, но в горле ужасно пересохло.
– Не пытайся говорить, – предупредил Фредди и наклонился к нему.
Горели свечи, и светловолосая голова брата казалась золотой. Они всегда были похожи куда больше, чем многие братья. Фредди был чуть ниже ростом, стройнее, светлее, зато с такими же, как у него, зелеными глазами и таким угловатом лицом. Да и улыбка у них была одна и та же.
– Сейчас напою тебя. – Фредди осторожно поднес ложку ко рту Хью и стал по капельке вливать воду.
– Еще, – прохрипел Хью. Вся вода впиталась в его пересохший язык, так что даже сглотнуть было нечего.
Фредди дал ему еще несколько ложек воды, но потом сказал:
– Пожалуй, хватит: слишком много сразу вредно.
Хью почему-то согласился с ним и кивнул.
– Очень больно?
Было очень больно, и у Хью возникло странное ощущение, что до того, как Фредди спросил, болело не так сильно.