Тысяча разбитых осколков
Шрифт:
Кровь отхлынула от моего лица. Я не хотел говорить о Поппи, о себе. Но Сил был так откровенен со мной, и мне хотелось вернуть ему что-нибудь. Ему это явно было нужно.
— Я тоже не знаю, как жить без нее, — сказал я. «Поппи умерла, и в этот момент я оказался в ловушке, застрял в каком-то стоп-кадре, из которого не могу вырваться». Голова Сила упала на мою. «Она умерла мирно», — сказал я, пытаясь выкинуть этот день из головы, но после разговора с Силом я понял, что Поппи умерла самым прекрасным образом. «Она прошла тот путь, которым хотела идти. Но… Честно говоря,
Звук его смеха заставил мое сердце трепетать. «Полагаю, я многое усваиваю. Мой терапевт дома испробовал все, чтобы мне помочь. Это моя последняя попытка сохранить хоть какое-то подобие жизни после утраты». Я снова засмеялся, но на этот раз он был полон печали; оно было слабым, и я чувствовал себя глупо.
«Она умерла почти четыре года назад, а я здесь, остановленный во времени и едва живущий жизнью». Я посмотрел на камешек на земле, просто чтобы сосредоточиться на чем-нибудь, и сказал: «Я уже должен был справиться. Я знаю, что люди думают, что я уже должен быть в состоянии двигаться дальше».
«Я не думаю, что горе действует таким образом». Я повернулась к Силу, не понимая, что он имеет в виду. «Я не думаю, что горе привязано к каким-либо временным рамкам, Сэв». Он искал мои глаза, и я терялся в их глубинах. «Если кто-то судит вас за то, как долго вам нужно пережить смерть близкого человека, порадуйтесь за него, потому что это означает, что он никогда не переживал этого».
Моё горло перехватило от эмоций. «Спасибо», — сказал я, чувствуя себя полностью понятым. Только из этого одного предложения.
Сил покачал головой. «Иногда мне хочется вырвать свое сердце и ту часть мозга, которая хранит воспоминания, и просто выбросить их. Если только ненадолго. Просто чтобы вспомнить, каково было весело, какой была жизнь, когда я был беззаботен. Я просто не хочу больше просыпаться каждое утро с этой ямой в животе, с таким кипящим гневом в венах, что он сжигает меня изнутри». Сил вздохнул глубоко и утомительно. «Я не такой, Сэв. Но я разучился быть кем-то еще. Мне бы хотелось быть чем-то большим, чем человеком, разрушенным горем. На некоторое время." Он взял это чувство прямо из моего сердца. Потому что я тоже этого хотел. Часто. Не для того, чтобы забыть Поппи, а для того, чтобы покончить с болью ее отсутствия. Короткая отсрочка.
Я проследил взглядом за красивым лицом и высоким телом Сила. Я хотел этого для нас обоих . Вкус свободы от горя. Отсрочка, чтобы просто быть . Я выпрямился и сказал: «Тогда почему бы и нет?»
Сил посмотрел на меня как на сумасшедшего. Это меня рассмешило. Его глаза смягчились когда этот иностранный звук разнесся в воздухе над нами. «Мне нравится, когда ты смеешься». Мое тело заполонили бабочки, настоящее вторжение.
— Я серьезно, — сказал я и крепче сжал руку Сила. «Что,
«Я не думаю, что это так просто», — сказал он, но я услышал странную нотку в его голосе. Тихая надежда, что это возможно.
«Все равно попробуем. Вместе, — сказал я и почувствовал, что меня переполняют эмоции. Каток передо мной расплывался. «На время, давай просто притворимся».
— Что притвориться? — тихо спросил Сил.
«Что мы всего лишь два нормальных подростка, отправившиеся в путешествие вдали от дома. Исследуем Норвегию только по той причине, по которой мы можем ».
Сил так долго смотрел на меня, что мне стало неловко. Я вел себя глупо. Я чувствовал себя глупо. Моё лицо пылало от смущения. То, что я предлагал, было невозможно. — Это не имеет значения, — сказал я. «Я не знаю, о чем я думал…»
— Я в деле, — сказал он, перебивая меня. Мои глаза расширились. «Я хочу попробовать», — сказал он, сжимая мою руку и заставляя меня улыбаться так широко, что у меня заболели щеки. Сил провел пальцем по моей щеке. — У тебя есть ямочки, Персик.
«Все мы, сестры Личфилд, так делаем», — сказал я, имея в виду Иду, Поппи и меня. Я замерла, когда поняла, что упомянула Поппи в настоящем времени. Но если Сил и услышал это, он меня не поправил.
Я наклонила голову, щеки покраснели, но Сил положил палец свободной руки мне под подбородок, как он это сделал в тот день на Озерах, и наклонил мою голову вверх, пока я не уделил ему все свое внимание. На секунду я представила, что было бы, если бы он меня поцеловал. Если бы он просто наклонился и прижался своими губами к моим.
— Это договор, — сказал он и дважды сжал мою руку, вырывая меня из мечтаний. «И если мы чувствуем, что другой человек впадает в горе, мы используем наш секретный сигнал, чтобы вернуть его обратно». Он снова сжал мою руку дважды, чтобы продемонстрировать это. "Иметь дело?" — сказал он, и я кивнул головой в знак согласия.
"Иметь дело."
Я была уверена, что то, что мы запланировали, было вредно для здоровья, что Миа и Лео не одобряют. Я был уверен, что отбросить наше горе — это все равно, что жить в фантастическом мире, где реальность всегда приближается достаточно близко, чтобы утащить нас обратно. Но я был рад это сделать.
Просто чтобы помочь нам дышать .
«Кель? Саванна? Мы обернулись, чтобы оглянуться назад, услышав наши имена. Миа была в нескольких футах от нее, предостерегающе скрестив руки на груди, но на лице ее было выражение беспокойства. "Ты в порядке? Комендантский час прошел. Тебе суждено находиться в своих комнатах.
Я запаниковал, когда меня поймали. В жизни я никогда не делал ничего против правил. Всегда шел по линии. Меня мгновенно успокоило чувство вины. Но затем Сил дважды сжал мою руку, и я вспомнил, почему я это сделал. Сил нуждался во мне. Я не мог чувствовать себя виноватым из-за того, что помог ему в трудную минуту.