Тысячелетний воин Ярополк
Шрифт:
Всеволод дёрнулся, чуть не оторвав мне руку, но так и не разжал зубов. Он лишь перехватил меня поудобнее. А раны на нём быстро затягивались.
– Хватит! – закричал я и извернулся, чтоб ударить кровососа в живот.
– Кровью. Кровью оружие измажь! – закричала сзади Гореслава, которая, шатаясь, подошла к девушке и приложила ладонь к её горлу.
Под пальцами лесной девы вспыхнуло багряное сияние, а гостья дёрнулась от боли. У меня у самого сейчас глаза заслезились. Ну а крови на запястье было предостаточно, осталось
– Отпусти, говорю! – закричал я и ударил. Руку обожгло от боли, когда вампир чуть не вырвал клок мяса. Сам он улетел назад и разбил спиной стеклянную витрину. По полу зазвенели осколки. Загромыхал, как кастрюля, железный шлем, свалившийся с манекена. – Перестань!
Вампир вскочил на ноги и бросился. Я выставил меч перед собой, но Всеволода снова отбросило к стене, где он пытался встать, но не мог. Его словно пригвоздило.
– Я долго не удержу, – простонала Гореслава.
Я обернулся, увидев лесную деву, которая выставила перед собой руки с растопыренными пальцами. Вокруг ладоней пылало зелёное призрачное пламя.
– Что делать? – быстро спросил я.
– Не знаю. Сунь ему что-нибудь в пасть. Пусть подавится.
Я поморщился и поглядел на свою руку, где остались слабо кровоточащие следы клыков. Что делать, понятия не имею. И добивать не хочется. Чтоб сделать хоть что-то, взял из пакета кусок мяса и, подойдя к Всеволоду, ткнул в лицо.
– Хватит, тьфу, блин, – раздался голос упыря. – Я уже могу себя контролировать. Убери это от меня.
– Чем докажешь? – переспросил я, усилив нажим, и выставил меч на случай, если добить придётся.
– То, что я говорю, мало?
– Да кто вас упырей знает! – выкрикнул я и со всей силой ударил вампира куском сырого мяса по лицу.
– Да блин, хватит!
Он несколько раз дёрнулся и упал на четвереньки, едва не напоровшись на мой клинок.
– Жрать, жрать, жрать, – услышал я за спиной голос Гореславы и шуршание пакета. Она разорвала какую-то упаковку и начала чавкать, запахло малосольной рыбой. – М-м-м, вкусная форель.
Хрустнуло стекло, и запахло спиртным.
– Что с тобой было? – спросил я, не сводя глаз с упыря.
– Та штука выжгла все запасы моей силы. Чтоб восстановить глаза, мне нужна была кровь. Сорвался. И спасибо, что остановили. Не хотелось бы убить Машу. Блин, словно наркоман во время ломки.
– А с глазами что?
– Жёсткий ультрафиолет. Людям это как на сварку посмотреть, а для вампира – смерть сетчатке. Будь я послабее, ещё бы и лицо спалило до кости, как газовой горелкой.
– На что посмотреть? – поморщившись, переспросил я. – И что такое сачатка и газывая горелка?
– А блин, потом покажу, – огрызнулся он.
– Проклятье, – прошептал я, проведя кончиками пальцев левой руки по лицу. – Вас всех теперь не оставишь одних. И за что мне это наказание?
Тем временем Всеволод достал
– Ало, Борис, у меня неприятности. Чуть донора не загрыз. Да, определи себе в реанимацию на неделю-другую. Все расходы оплачу.
Я поглядел на свою обновку в виде кастета. Полезная вещица. А насчёт охоты Всеволод прав, откладывать нельзя.
– Сестрёнка, ты ещё хочешь кому-нибудь хребет выдрать?
– Подожди, пельмени доем, – отозвалась Гореслава, разорвав дрожащими руками ещё один пакет.
– Они же сырые, – скривился я, поглядев на то, как она начал засовывать в рот белесые комки.
– Пофиф, мне щилы воффановифь наво, – ответила лесная дева с набитым ртом, сидя возле обрывков на коленках.
Вот стыд-то будет, если кто-нибудь сейчас зайдёт. Девушка в футболке на голое тело чавкает неварёную еду прямо на полу, как собака, а через вырез ворота сиськи видно, как на ладони.
Словно кто из богов услышал мои опасения, так как дверь со звоном колокольчиков приоткрылась, и в неё вошёл мужчина в возрасте, одетый в синюю одёжу с вышитым на ней красным крестом. Он сразу же уставился на происходящее с раскрытым ртом.
– Пшёл вон! – закричал я, выставив клинок в сторону посетителя, а потом добавил, чтоб не казаться совсем дикарём. – Мы не работаем! У нас этот… учёт.
– Это Борис, – пробормотал вампир, а потом добавил. – Ликёр оставь, нехватоска.
– Кто бы говорил, – пробурчала Гореслава, приложившись к большой бутылке, которую достала из пакета вслед за пельменями. – Сам тот ещё нехват.
– Не соскучишься с тобой, – тихо произнёс мужчина, – которая из них донор?
Всеволод кивком указал на Машу, и Борис осторожно дотронулся до её шеи.
– Пульс слабый, но жить будет.
Он осторожно поднял девушку и быстро добежал до двери, снова звякнув проклятыми колокольчиками. Очень сильно захотелось сорвать их и зашвырнуть куда подальше.
Проводив взглядом этого мимолётного гостя, унёсшего покусанную Машу с собой, я покрепче сжал клинок в руке и снова посмотрел на заказы в смартфоне. Никто их до сих пор не принял. Все заказы помечены как «хрен его знает, что это». Прям замечательно. Это может быть очередной дурной анчутка, а может, и дракон. «Хрен его знает» – слишком невнятное пояснение.
– Да и чёрт с ним. Сунемся в воду, не зная броду. Не привыкать, – произнёс я.
– Ярополк, девушек одень.
– А что, сам не можешь? – тихо огрызнулся я, поворачиваясь к тележке.
– Мне лучше пока в уголке. А то вдруг опять сорвусь. Не остановите, – покачал головой вампир, взял со стола бутылку коньяка и приложился к ней. – Эй, дура лесная, салями хоть оставь.
Гореслава вытянула руку с оттопыренным средним пальцем и, не глядя кинула палку колбасы через голову в сторону дивана. Там её на лету поймала проснувшаяся Мурка.