У дочери графа есть тайна
Шрифт:
Эллейн покачала головой. Она помнила, как отец в ярости замахивался плетью на Ланси. Помнила и то, как страшилась, что в гневе граф Лорг мог навредить Берни.
И все же она не могла оставить отца и братьев.
Тем более, теперь, когда узнала, какая опасность им грозит.
— Ты обещал, что не запретишь мне вернуться.
— Я… уже пожалел о своих словах.
— Я вернусь, — пообещала Эллейн.
Чудеса случаются, и потому Ланси и Эллейн никто не хватился. Все Лорги собрались за общим столом к завтраку. И
И потом граф Лорг ушел в северное крыло, а вернулся оттуда — мрачнее тучи. Но ни младшего сына, ни дочь не упрекнул он в том, что случилось. И Роберт пришел к Эллейн повиниться за то, что был груб с ней.
— Что вы сделали с волком? — спросила Эллейн.
— Он сбежал, — ответил брат, и больше ничего не добавил. Если старшие Лорги и подозревали что-то, оставили свои мысли при себе. Замок походил на усталого пса, прилегшего отдохнуть в тенечке. Не было спешных сборов и облавы с охотничьими псами, не было ругани и обвинений. Слуги только диву давались. Поймали господа белого волка — и будто успокоились.
Так шли дни.
Однажды служанка передала, что граф желает видеть Эллейн. Сердце девушки затрепетало в предчувствии. Но к отцу она явилась спокойная, с гордо поднятой головой.
— Роберт сказал, ты уже обо всем догадалась, — заметил граф. — Ты превратилась в прекрасный цветок, моя дочь. Пора передать тебя в руки мужа, который отныне будет заботиться о тебе.
— Я ждала, когда вы заведете этот разговор, отец, — сказала Эллейн. Граф нахмурился: на мгновение ему почудилось, дочь противится отцовскому решению. Однако Эллейн покорно ждала, и он добавил:
— Мужем тебе будет Сеймур Герваль. Он прибудет в замок через три дня.
— Три дня, — повторила Эллейн. — Я поняла, отец.
— Я люблю тебя, дочь моя и желаю тебе счастья, — неожиданно мягко сказал старший из Лоргов. — Помни об этом. И еще помни о чести нашего рода.
— Я помню, — прошептала Эллейн. — Помню…
Той ночью небо затянуло тучами, и Луна едва проглядывала сквозь них, напоминая о себе бледным сиянием.
Ланси сидел в своей комнате и что-то рисовал. Разбитое стекло в его окне временно заменили промасленной бумагой.
Раздался стук в дверь. На пороге стояла Эллейн.
— Сегодня? — только и спросил Ланси, взглянув на ее лицо, озаренное печальной улыбкой.
— Я не хочу оставлять тебя одного, — проговорила Эллейн. — Мне страшно.
— Я справлюсь, — пообещал Ланси.
— Ты стал таким сильным, — сказала его сестра с гордостью, заставив мальчика смутиться. Сам-то он в себе особых перемен не заметил.
… Только Ланси знает, что случилось дальше. Пока весь замок спал, он проводил сестру по тайному ходу, а оттуда — к дальнему ручью. В траве мелькнуло белое пятно. А потом навстречу вышел Хранитель Тихого леса.
— Ты все-таки пришла, — сказал Шорох.
— Если ты сомневался в моих словах, почему ждал здесь? — отозвалась Эллейн.
— Надеялся дождаться.
— Что же… счастлив ты теперь?
— Лучше всего об этом скажет мое сердце.
Эллейн прильнула
Там, у ручья, брат и сестра попрощались, крепко обнявшись напоследок.
— Я обещаю беречь твою сестру, — серьезно пообещал младшему Лоргу Шорох.
А Эллейн пожелала:
— Пусть у тебя в жизни будет все хорошо, братец.
… Больше никто никогда не видел Эллейн в замке Лорг.
Только говорят, что на следующее утро птицы слетались в Тихий лес и впервые он наполнился дивным пением, будто случился какой-то большой праздник.
Говорят еще, граф Лорг и старшие братья пытались отыскать Эллейн, много месяцев подряд они вновь и вновь отправлялись в Тихий лес. Но следов не находили.
Ланси продолжал рисовать. И отец, помня просьбу любимой дочери, все же отправил сына учиться в школу изящных искусств, которая располагалась в самой столице королевства. Так уж случилось, что в ту пору юный Лорг повстречался с одним из младших принцев, который обучался в магической академии. Знакомство переросло в дружбу. И однажды его высочество даже показал работы Ланси королю. В восхищение тот не пришел, но одобрительно хмыкнул.
А еще Ланси получил письмо от брата Бернарда, который, как оказалось, жил теперь на юге и служил в одной из пограничных крепостей. Берни назвался чужой фамилией и Ланси никому не рассказал о нем. Хотя и был счастлив узнать, что у брата все хорошо.
Однажды Ланси, как обычно, собирал принадлежности для рисования. Ему было уже семнадцать лет, и он завершал обучение. Наставник предлагал ему остаться работать в школе. А еще друг этого наставника заведовал королевской художественной галереей и как раз подыскивал себе толкового помощника. И ему указали на юного Лорга, шепнув, что молодой человек не лишен магического дара.
В общем, жизнь младшего из сыновей графа Лорга складывалась как нельзя лучше.
Ровно до тех пор, пока за ним не явилась королевская стража и не заковала в цепи прямо во дворе школы искусств.
Несколько дней Ланси провел взаперти в маленькой камере в абсолютном неведении. Наконец, к нему пришел его друг, сын короля. Он-то и рассказал, что отец Ланси и старшие его братья стали зачинщиками мятежа в северных графствах. И граф Лорг, и старшие его сыновья погибли в бою.
Вот и получилось, что остался только Ланси.
Младший Лорг должен был предстать перед судом, а прежде — ему предстояли долгие допросы.
Ланси обвинили в пособничестве. Не мог он не знать о том, что замышляли его родственники. Не мог не участвовать. И, уж конечно, вряд ли случайно он оказался в столице, да еще так удачно попался на пути самого сына короля.
Ланси отрицал свое участие в заговоре. Не рассказал он ничего и про Берни, хотя у него и пытались вызнать, известно ли ему о судьбе брата…
Принц уговаривал отца пощадить Ланси, но король был непреклонен. Может быть, юноша и не знал о планах отца и братьев, но достаточно уже того, что он принадлежал к мятежному роду. Закон требовал сурового наказания.