У грани
Шрифт:
В здании караульного помещения оставались два человека, с любопытством рассматривая друг друга. Палыч, убедившись, что все из помещения ушли, подошёл поближе к мужику и подвинув стул тяжело на него уселся, потом смотря пристально мужику в глаза, приветливо улыбнулся и тихо произнёс.
–
Члены комиссии обсуждали сложившуюся ситуацию и ожидали похода в баню. Больше они пока не пили, а коньяк выветрился из организма, и неприятная ситуация в караулке их сильно раздражала, настроение у обоих было хреновое. Внезапно зазвонил полевой телефон, и Иван поднял трубку ответил – Полковник на проводе, слушаю?
– Ты это Ванька, не буксуй. Передай трубку генералу.
Прозвучал громко искажённый голос Палыча из трубки. Полковник подтянул телефон, передал трубку.
– На проводе, – Рявкнул специально генерал.
– Послушай генерал-полковник, – обратился к нему Палыч – Давай всё завтра обсудим. Лады? Мужик этот устал, негоже так, пусть в себя приходит, я позабочусь чтобы никто и никому ничего не слил.
– Обещаешь? – усомнился Сергеич.
– Обещаю, хоть этого не люблю, ты же меня знаешь давно.
– А, знаешь старый, я понял одно, я тебя совсем не знаю. И твоих полномочий тоже, – серьёзно так заявил генерал.
– Ну есть немного, ты погодь я тебя еще удивлю. Ну всё робяты, покедова, – старый отключился, а генерал передал трубку Ивану – Что скажете, товарищ генерал полковник? – спросил, хмурясь Иван он всё это время стоял, прислушиваясь к их разговору – У коменданта есть такие полномочия и эти волкодавы его, да
– Да, Ваня, как комендант он здесь имеет полную власть, но ты прав, откуда на «могильнике» такая спецгруппа, мне даже в голову не приходило, что тут такая организация, что-то скрывают? Думаю, завтра он нам свои полномочия выкатит, иначе… мы может отсюда и не улететь. Знаешь мы, наверное, слишком трезвые, пойдём в баню, а потом напьёмся.
– Согласен товарищ командир.
Не так далеко от «генеральского домика», примерно через полтора часа, в красивом лесном срубе пятистенке, весело и бодро трудилась каменная дровяная печь, а суетливый старичок завершал накрывать на стол. Повара расстарались, что называется в лепёшку разбились по просьбе коменданта и на столе красовались заботливо приготовленные и аккуратно расставленные блюда. Тонко нарезанный кругляшами сервелат, сыр, хлеб чёрный и белый имел треугольные формы, домашняя сметана, копчёный балык, живая брусника, солёные грибочки. А варёная источающая пар картошечка, присыпанная зеленым укропом и лучком, возвышалась на столе горкой, раздражая аппетит больше всего. Рядом в прозрачной полутора литровой бутылке, без этикетки, притёртой стеклянной пробкой потела водочка.
– Давай, гость дорогой, присаживайся к столу, за вещички свои можешь не переживать, вона они лежат в уголочке, а пуколка твоя тебе ни к чему, – обратился доброжелательно старик к вышедшему из душевой раскрасневшемуся мужику, переодетому в спортивный костюм зелёного цвета, который ему выделили – Давай дорогой, давай к столу.
Конец ознакомительного фрагмента.