У истоков русской контрразведки. Сборник документов и материалов
Шрифт:
Во всех препровожденных в Ставку делах подшиты расписки о выдаче по принадлежности соответствующим банкам и лицам документов, книг и проч. переписки, взятых у них при обыске. Туда же отослана сшитая в отдельные дела и канцелярская переписка по делам Рубинштейна, Соединенного банка и по обследованию района Баку.
В Ставку же за неизвестностью, какое последовало распоряжение по делу об обследовании Бакинского района, и ввиду того, что таковое обследование производилось военным следователем при начальнике штаба Верховного главнокомандующего прапорщиком Орловым, через тот же фельдъегерский корпус, при сношении подпоручика Щурова от 14 марта 1917 года за № 245, были
Вышеуказанные рапорт и сношение посланы были за подписью подпоручика Щурова ввиду телеграммы генерала Батюшина из Ставки за №, кажется, 73, полученной в комиссии в начале марта с. г., согласно коей названный обер-офицер, на основании распоряжения генерал-квартирмейстера штаба Верховного главнокомандующего, оставлен был при ликвидации дел комиссии заместителем генерала Батюшина.
Последнее воспроизвожу по памяти, так как телеграмма эта с распоряжениями по поводу ликвидации дел комиссии осталась на руках у подпоручика Щурова.
Коллежский секретарь
Каневский РГВИА. Ф. Л. 93–94 об.
Сообщение
о выезде Резанова
«Биржевые ведомости» (вечерний выпуск) от 17 июля 1917 г.
…Освобожденный из тюрьму 14 июля член комиссии ген. Батюшина подполковник Резанов выехал не во Францию, а в Одессу к больной жене.
Дело генерала Батюшина
«Биржевые ведомости» (вечерний выпуск) от 17 июля 1917 г.
Как известно, под давлением извне освобожден на днях участник комиссии ген. Б. подполковник Резанов. В настоящее время некоторые безответственные личности ведут усиленные хлопоты об освобождении из тюрьмы и самого доблестного генерала Батюшина и прапорщика Логвинского. Существует у них тенденция во что бы то ни стало сорвать дело Батюшина и не довести его до конца.
Комиссия сенатора Бальца изо дня в день осаждается добровольцами-ходатаями, выражающими желание взять на поруки Батюшина и его сообщников.
Сенатор Бальц распорядился, чтобы следствие по делу Батюшина велось усиленным темпом. Расследование ведут три опытных следователя по важнейшим делам ввиду той атмосферы, которая образовалась вокруг дела Батюшина и желания некоторых лиц по каким-то соображениям создать ему ореол мученика.
[Приводится выдержка из сов. секретного доклада прокурора киевской судебной палаты бывшему управляющему Министерства юстиции.]
…Прокурор Крюков касается дела, которое Батюшин возбудил против сахарозаводчиков. (Министерство юстиции настаивало в то время, чтобы это дело передали гражданским властям, но Батюшин возражал. Прокурор Крюков вел параллельно дело о сахарозаводчиках и писал, что «.возбуждается сомнение в беспристрастности действий ген. Батюшина и членов его комиссии, которые вели расследование деятельности банков». – А. З.)
Крюков жалуется министру, что Батюшин не отвечает ему на запросы…
В настоящее время, когда виновность этих лиц (т. е. Батюшина и др. – А 3.) в достаточной степени обнаружена, когда комиссия сенатора Бальца добыла достаточно улик против обвиняемых, ежедневно в печати раздаются призывы к прекращению дела и освобождению обвиняемых.
Опять
«Биржевые ведомости» (вечерний выпуск) от 29 сентября 1917 г.
Письмо в редакцию
В. Л. Бурцев не только разделяет взгляды ген. Батюшина на батюшинскую комиссию как на борца с мародерами тыла, но и продолжает прививать этот взгляд широкой публике, убеждая, что это дело – «ужасная роковая ошибка, в которой виноваты и власти, и пресса».
Я был среди публики на процессе Мануйлова-Манасевича осведомителем этой комиссии – и слышал, как какой-то суетившийся гражданин, когда суд удалился для постановки приговора ввиду обвинительного вердикта присяжных заседателей, обнимал осужденных и говорил в зал: «это возмутительно», «это безобразие», «как они (присяжные) могли это сделать!»
Не зная в лицо В. Л. Бурцева, я спросил: кто этот господи в «очках», столь демонстративно сочувствующий Мануйлову-Манасевичу? Мне ответили: это сам В. Л. Бурцев, – знаток русского политического сыска.
После высказанного взгляда на дело Мануйлова-Манасеви-ча, авторитетность и ценность взгляда того же лица на дело всей комиссии ген. Батюшина, естественно, теряет какое-либо значение.
И когда Бурцев сравнивает дело Батюшина с делом Дрейфуса.
Бурцев до того увлечен ролью русского Золя (имеется ввиду письмо знаменитого писателя Эмиля Золя к президенту Франции Феликсу Фору «Я обвиняю» – «J’accuse», опубликованное 13 января 1898 г. в газете «LAurore» в защиту Дрейфуса, обвинявшегося в шпионаже. – Ред.), что во вчерашнем № своей газеты грозил за Батюшина судом истории А. С. Зарудному, В. А. Бальцу, М. В. Бернштаму и др. Можно быть уверенным, что единственным историком, который интересуется делом батюшинской комиссии, окажется г. Бурцев.
О. С. Трахтерев
Подлинное письмо Н. С. Батюшина,
предположительно к Н. В. Крыленко,
верховному главнокомандующему (датируется ноябрем 1917 г.)
Извиняюсь, многоуважаемый господин прапорщик, что я, не зная Вашего имени и отчества, обращаюсь к Вам со своей покорной просьбой, которую Вам по моей просьбе докладывал еще раньше Акацапор. Вот уже 7 месяцев, как я сижу под арестом вместе с членом моей комиссии, присяж. повер., прапор. Логвинским по милости г.г. Керенского, Зарудского и Бальца. Я всю свою жизнь боролся с несправедливостью, в результате чего она и задавила меня. При старом режиме мне было тяжело от Протопоповых, Распутиных и государства, а при новом того горше… Нечестно я ничего не сделал, и хотелось бы увидеть хоть теперь свет божий.
Фактическая сторона дела изложена в прилагаемой справке и в журнале Бурцева «Будущее», который прилагаю.
Очень прошу Вашего справедливого заступничества как комиссара, знаю больше, что комиссия сенатора Бальца Вам подчинена как комиссару военного ведомства.
Уважающий Вас
Николай Батюшин
P.S. Адрес гауптвахты [9] .
ГАРФ. Ф. 336. Оп. 1. Д. 67. Л. 19–19 об.
9
Последовал ли ответ на это послание – нам неизвестно.