У истории нет конца

Трунова Ангелина

Я коротко киваю и откидываюсь на спинку стула в ожидании. Преподаватель должен уже появиться. Неужели опаздывает?

— Не переживай, всё будет хорошо, — продолжает успокаивать меня Вика, не унимаясь.

В ответ лишь улыбаюсь, но на самом деле хочу, чтобы она помолчала. Сейчас я мечтаю лишь о тишине и спокойствии, а на паре у Даниила Александровича этому не бывать. Поскорее бы он пришёл. Я хмурюсь. Что за странные желания? Прикусываю язык и не позволяю себе даже думать об этом. Видеть его не хочу.

И вот он входит в аудиторию,

как всегда идеальный: выглаженные чёрные брюки, белоснежная рубашка, волосы лежат на голове словно в нарочном беспорядке. Его глаза пробегаются по студентам и задерживаются на мне, кажется, чуть дольше, чем на остальных. Я тут же отвожу взгляд. Не хочу пересекаться с ним, но вскоре снова наблюдаю за преподавателем. Он кладёт свои вещи на стол, аккуратно вешает пиджак на спинку стула и открывает ноутбук. Перекличка проходит быстро. Даниил Александрович даже не поднимает глаза, называя мою фамилию. Что ж, может это хороший знак, но моё мнение меняется меньше, чем через полчаса после начала пары.

Преподаватель, как всегда, своей вальяжной походкой расхаживает по аудитории, задавая вопросы. Я даже начинаю радоваться, что он не трогает меня, поэтому достаю телефон и принимаюсь читать билеты. До пересдачи остаётся всего пара часов. Это становится моей фатальной ошибкой. Даниил Александрович быстро замечает мой интерес к экрану мобильника и вскоре оказывается совсем рядом.

— Что ж, Катерина, — ухмыляется он, заглядывая в мои испуганные глаза. — Расскажите нам про западников и славянофилов.

Я выключаю телефон и убираю его в сторону, надеясь, что это сменит гнев на милость, но преподаватель опирается ладонями на край нашей парты и чуть наклоняется ко мне. Щёки начинают гореть. Зачем он подошёл так близко? Бешенный стук сердца отдаётся в ушах. Бегаю взглядом по помещению, но замираю, остановившись на глазах Даниила Александровича. Он внимательно смотрит на меня и молча ждёт. Это ещё хуже, чем его подколы. Ну же, пошути надо мной!

— Западники считали, что Россия должна идти по тому же пути, что и остальные страны, — проговариваю, сама удивляясь этому.

Может, мозг начинает работать лучше в стрессовых ситуациях. Я даже слегка улыбаюсь.

— А славянофилы? — не отстаёт преподаватель.

Его тёмные глаза глядят прямо в душу, выворачивая её наизнанку. Хочу увести взгляд, но почему-то не получается.

— А славянофилы… — повторяю слова Даниила Александровича, заставляя себя думать о его вопросе. — Они за Россию.

Группа взорвалась смехом. Я тревожно оглядываюсь, пытаясь понять, что только что сказала.

— Ну почти, — преподаватель усмехается и выпрямляется, уходя в сторону. — Кто-нибудь может ответить точнее?

Уже через несколько секунд Оксана отвечает на заданный мне вопрос, а я хочу провалиться сквозь землю от стыда. Я же знаю это! Никто не сможет ответить под таким напором. Смотрю на Даниила Александровича и хмурю брови. Он только всё портит. Сидел бы за своим столом,

глядел в окно, я бы спокойно ему ответила. Стараюсь вдохнуть поглубже, но получается рвано. Всё еще слышу стук сердца в ушах. Вытираю ладони о джинсы и закрываю глаза на минуту. Нужно успокоиться. Не могу же я пойти на пересдачу в таком состоянии. Точно. Из-за его выходок я совсем забыла о пересдаче. Снова отвлекаюсь на телефон. Это сейчас важнее.

Не успеваю и заметить, как пара заканчивается. Даниил Александрович сообщает группе, кто какие баллы получил, а я быстро складываю все вещи в сумку, чтобы убежать поскорее. Уже подхожу к двери, как вдруг слышу строгий голос преподавателя:

— Катерина, задержитесь, пожалуйста.

Я замираю, а потом оборачиваюсь к Вике. Она удивлённо вскидывает брови. Зачем я ему нужна? Но выбора у меня нет, поэтому сильнее сжимаю в руке лямку сумки и подхожу к нему, пока подруга ждёт за дверью. В голове проносится миллионы фраз, которые он может мне сказать. Даниил Александрович откидывается на спинку своего стула, складывает руки на груди и осматривает меня так, словно пытается что-то разглядеть. Я нервно сглатываю. Не могу больше ждать под таким пристальным взглядом. Скажи хоть что-то!

— Катерина, я крайне не удовлетворён вашей подготовкой к моим семинарам, — будто прочитав мои мысли, наконец-то произносит он. — Если вы продолжите в таком духе, то пересдача по моему предмету будет вам обеспечена.

Я молча смотрю ему в глаза и пытаюсь понять, насколько серьёзно он говорит. Видимо, очень серьёзно, потому что брови преподавателя хмурятся, а потом он опускает взгляд на ноутбук и отмахивается он меня.

— Можете идти. У вас, кажется, скоро пересдача, — бросает Даниил Александрович.

Пару секунд непонимающе хлопаю ресницами, но, как только ступор заканчивается, я срываюсь с места и быстрым шагом выхожу в коридор. До пересдачи меньше часа! Я ничего не знаю. Падаю на первую попавшуюся скамейку и жду, когда Вика окажется рядом, чтобы начать жаловаться:

— Он невыносим, — вскидываю руки, глядя на подругу. — Ему не нравятся мои ответы!

— Да ладно тебе, — она усмехается. — Сейчас есть проблемы поважнее. Насколько по десятибалльной шкале ты готова к пересдаче?

— На один, — протягиваю я, по-детски хныча. — Вика, это провал. Я останусь без этого дурацкого образования и пойду крутить коровам хвосты!

— Что? — подруга вскидывает брови. — Каким коровам?

— Мама всегда так говорила, когда я не хотела учиться.

— Не паникуй, — она выставляет руки перед собой, пытаясь успокоить меня. — Я вчера читала про новую технику. Давай…

— Нет, только не это, — молю я и откидываю голову назад. — Я ценю твою помощь, но не готова сейчас быть подопытным для психологических экспериментов.

— Как знаешь, — Вика пожимает плечами, а потом надевает сумку на руку. — Мне нужно идти на пару. Я скажу преподу, что ты на пересдаче.