У каждого свой путь.Тетралогия

Рябикина Любовь

Издалека раздался вой сирены. Боевики в пылу боя ничего не слышали, но Маринка ждала. Она услышала и сразу поняла — помощь идет и продержаться осталось совсем чуть-чуть. Бандиты кинулись в атаку. Сухо щелкнул курок, выпустив два последних патрона. Магазин опустел.

Тамара растерянно смотрела на Марину, патронов в ее автомате тоже не было. И тут Степанова заметила чужой автомат, лежавший у ног. Торопливо схватила его. Передернув затвор, проверила: магазин был почти полон. Она обрадовалась и дала очередь по осмелевшим боевикам, в полный рост идущим в атаку. К ней

присоединился второй автомат. На долю секунды Марина оглянулась: это бил генерал, распластавшись за дубовым порожком предбанника.

Сирены приближались. Наконец и залегшие бандиты услышали их. Некоторые замерли там, где лежали. Забыв про атаку, они начали поворачивать к воротам. Через забор перемахивали рослые парни в камуфляже, беря банду в кольцо. Боевики пытались отстреливаться, но их сопротивление подавили очень быстро. Тут и там звучали редкие короткие очереди или одиночные выстрелы. Потом наступила тишина, время от времени прерываемая короткими возгласами прибывшего спецназа.

Марина вдруг услышала всхлипывание и обернулась. Уронив пустой автомат и уткнувшись лицом в изрешеченные колодезные бревна, горько плакала Тамара Бредина. Кометики на ее лице давно не было и лицо выглядело постаревшим. Степанова молча потрясла ее за плечо, жестом подтверждая, что они живы. Встала из-за колодца, держа автомат за приклад, решив, что опасность миновала. Спецназовцы были в каких-то пяти метрах. Она направилась к бане, чтобы узнать, как там Олег.

Одинокий выстрел развернул ее тело на сто восемьдесят градусов. Автомат выпал из разом ослабевшей руки. Женщина удивленно поглядела на бежавших спецназовцев, на замершую у колодца испуганную Тамару, на ветви елей, полыхающий дом и начала заваливаться на спину. Было совершенно не больно. Марина была в сознании, когда над ней склонилось лицо генерала. Прошептала:

— Олега сбереги для Зои…

Это казалось ей самым важным. И провалилась во тьму, успев услышать дикий крик Шергуна:

— Марина!!!

Глава 14

Свет. Какой яркий свет. Почему никто не выключит его? Почему он так бьет в глаза? Ей ведь так хочется спать. Что это за лампа такая странная, круглая, огромная и в ней аж шесть слепящих ламп? Какой дурак поставил ее над ней? Марина медленно приоткрыла глаза. Словно сквозь пелену, услышала испуганный женский вскрик:

— Доктор, она в себя приходит!

И тут же злой голос гаркнул:

— Наркоз! Чего смотришь, корова? У нее от боли шок может случиться!

На лицо что-то легло, мешая смотреть. Марина вздохнула и в голове потемнело…

Странно. Голоса казались журчащим ручьем. Кто-то говорил и говорил рядом с ней, ни на минуту не умолкая, а она не могла разобрать слов. Хотела попросить говорить пояснее, но язык не слушался. И вообще шевелиться не хотелось. Голос стал удаляться, потом совсем исчез. Сквозь веки снова проникал этот раздражающий свет. Она с вялой злостью подумала, что с удовольствием набила бы рожу тому, кто придумал такой яркий свет.

Боль.

Как же больно в груди! Даже дышать больно до ломоты в легких. Каждый вдох и выдох словно наполнен горячим свинцом. Какая тишина вокруг. Кажется, что до нее можно дотронуться. Марина несколько минут лежала, наслаждаясь тишиной. Вот если бы еще боли не было…

Она приоткрыла глаза и увидела огромную круглую лампу с шестью такими же круглыми светильниками. Она не горела. Маринке вдруг захотелось показать кулак этой лампе. Она шевельнулась и вскрикнула от боли, вновь теряя сознание. Но ей только показалось, что она вскрикнула. Ее голос был не громче прожужжавшей мухи, но человек в белом халате, стоявший у окна услышал и шагнул к ней, махая руками по воздуху:

— Марина… — Он был слеп. Не услышав больше ничего, крикнул: — Зоя!

В палату, сильно прихрамывая, вошла симпатичная женщина. Мягко окая, спросила:

— Что случилось, Олег?

— Маринка очнулась на несколько секунд. Простонала и снова…

Женщина наклонилась над раненой и обрадованно сказала:

— Значит выкарабкается! Голова повернута в другую сторону. Олег, я домой съезжу. Сготовлю и тебе поесть привезу.

Он руками нашел ее плечи, уткнулся лицом в волосы и сказала:

— Чтобы я сейчас без тебя и Маринки делал… Ты не ревнуешь?

Она улыбнулась, прижавшись к его груди головой:

— Нет. Она спасла тебя для меня и всегда относилась ко мне по-доброму.

Зоя уехала домой. Полковник осторожно подошел к лежавшей Марине. Нащупал ее ладонь и взял в свои руки, на правой поблескивало новенькое кольцо.

Чей-то знакомый тревожный голос ворвался в уши:

— Как она? Так и не пришла в себя? Почти целый месяц лежит не приходя в себя. У меня командировка кончается…

В голосе звучало такое дикое отчаяние, что Марина решилась попробовать заговорить. Она вздохнула:

— Я слышу, Костя…

Оба мужчины подскочили. Более рослый подполковник взял соседа за руку и подвел к кровати. Марина с трудом открыла тяжелые веки, губы чуть дрогнули:

— Костя, Олег… Почему вы вместе? Я умерла, да?

Силаев наклонился и горячо прошептал:

— Нет, Марина, нет! Олег нашел меня. Связался с бригадой в Чечне и меня позвали. Он рассказал о тебе. Я прилетел, как только смог. Послезавтра назад в Чечню. Я даже сына не повидал, зато с женой на развод подал и она не против отдать мне Лешку. Согласие подписала у нотариуса. Примешь нас?

Она перевела взгляд на Шергуна, потом на Костю:

— Я не могу оставить Олега. Прости.

Олег неуверенно дотронулся до ее лица:

— Видишь кольцо? Я женился на Зое три недели назад. Она скоро приедет в больницу. Ты права, она замечательная женщина. Генерал передал мне твои последние слова «Сбереги Олега для Зои». Он, как и ты однажды, вышиб у меня пистолет. Мне казалось, что жизнь кончена… Соглашайся выйти за Костю, Марина. Он хороший мужик, мы познакомились, пока ты лежала. Кое-что рассказал о тебе, чего я не знал. Ну и я ему рассказал…