У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
— Хайрулла, у тебя в плену находились наши люди. Если ты дашь нам возможность уйти, я оставлю инструкторов жить. Конечно, до ближайшего населенного пункта, в целях безопасности, они нас проводят, но за полкилометра до нашей базы я их освобожу. Думаю, такой вариант для тебя будет лучше, чем остаться без финансирования. Мне нужны лошади, чтоб увезти ребят, припасы на дорогу, вода и оружие. В твоем сопровождении мы не нуждаемся. Надеюсь, ты понял меня, Хайрулла?
— Я все понял. Но дело в том, что лошадей в моем отряде осталось всего три. Правда, хорошие кони, сильные, могут даже по два человека нести…
— Это не разговор!
Из-за края горизонта появились пара точек. Легкий гул донесся до ушей. Хайрулла резко обернулся, а затем, с перекошенным лицом повернулся к женщине:
— Ты обманул меня, неверный! Ты вызвал вертолеты! Получай!..
Степанова легко отскочила от занесенного ножа, кувыркнувшись через голову. Сгребла главаря за руку и швырнула через себя. Широкие одежды взлетели вверх, словно расправляющиеся крылья и Хайрулла больно брякнулся на твердую землю, получив при этом еще и кулаком в бок. Марина, не долго думая, укрылась за его телом от зазвучавших выстрелов. Приставив метательный нож к горлу бандита, гаркнула:
— Вставай! Ты идешь со мной!
Прикрываясь Хайруллой словно щитом, она поволокла очумевшего мужика к двери в среднее здание. Афганцы растерялись, никто из них даже представить себе не мог, что их главарь попадет в плен так глупо. Они считали его сильным, а сейчас худощавый невысокий шурави легко справился с ним. Было над чем подумать. Начавшаяся стрельба прекратилась и это дало Марине возможность добежать до двери, которая мгновенно распахнулась и сразу закрылась за ее спиной.
Еще не опомнившегося Хайруллу связали и швырнули к остальным пленникам. Земля начала содрогаться от разрывов. Это прилетевшие вертолеты громили бандитскую базу. Несколько взрывов раздалось рядом со стенами среднего корпуса. Каменный пол ощутимо задрожал под ногами, с потолка посыпалась легкая пыль.
Полковник Жигаев скомандовал:
— Всем сосредоточиться возле стен рядом с дверью! Пленных перетащить тоже туда.
Страшный взрыв прогремел слева. Земля содрогнулась и часть стены в их строении рухнула, к счастью никого не задев, зато густо обсыпав каменной пылью. Пролом оказался огромным. Степанова потрясла головой, так как оглохла от грохота и гаркнула во весь голос:
— Все к пролому!
И откуда только силы взялись? Исхудавшие люди похватали пленников за шкирку и таском подтащили к бреши в несколько секунд. Марина что-то сказала полковнику, а сама вместе с лейтенантом Рубцовым, с автоматами наперевес, выскочили наружу. Сделали они это вовремя: духи молча неслись к среднему зданию, сообразив, что вертолеты стараются не стрелять по нему. Две длинных очереди заставили их заметаться по площади.
Вертолеты заходили на новый разворот. Укрытия не было. Обоим пришлось вернуться за разбитую стену. Пули выбивали в камнях маленькие воронки. Крошечные осколки камня отскакивали в стороны. Правая щека Ивана кровоточила от такого “попадания”, да и дела Марины были ничуть не лучше. От многочисленных порезов горело все лицо. Спасало то, что она находилась в маске и окружающим не видно ее ранений. Женщина чувствовала, как ткань липнет к ранам. Даже по очкам царапнуло, но к счастью не разбило пластик.
Со всех сторон звучали крики на фарси. Степанова посмотрела наверх и в два приема выскочила по обрушенной стене на крышу: обзор был превосходный. Рубцов кинулся за ней и получил пулю в плечо.
Степанова, распластавшись на крыше, не давала духам возможности подобраться к двери. Короткими прицельными очередями отгоняла за пределы площади. Ровная площадка превратилась в полигон после артстрельб. Тут и там зияли воронки. У каменного колодца рухнула одна из стенок, придавив своей массой прятавшегося духа, тот до сих пор дергался, стараясь выдернуть зажатые ноги и кричал не переставая, временами перекрывая шум боя.
Больше трех десятков трупов валялось повсюду. Несколько тяжело раненых пытались отползти в сторону. От левого здания остались только руины: там находился склад с оружием. Он-то и рванул от прямого попадания, обрушив стену в здании, где прятались обороняющиеся. Правое здание тоже было изрядно изувечено. Множество проломов и частично рухнувшая крыша указывали на то, что в него попало не мало снарядов.
Прошла еще пара минут. Духи не выдержали атаки с воздуха и начали отходить в пустыню. Выстрелы раздавались все реже и наконец затихли. Марина только тут почувствовала, что ранена. Брюки на правой ноге набухли кровью. Она удивилась, что ничего не почувствовала раньше. Пуля прошла навылет, прошив мякоть ноги чуть выше колена. Женщина достала бинты из кармана и прямо по брюкам перевязала рану. Опираясь на автомат, встала и хромая направилась к пролому, чтобы слезть с крыши. Ее маска и одежда были седыми от пыли. Бывшие пленники выбирались через пролом наружу и оглядывались по сторонам. Связанные европейцы и Хайрулла остались лежать внутри здания.
Вертолеты заходили на посадку. Из них выскакивали солдаты. Мгновенно рассыпались в разные стороны. К хромавшей по площади Марине направился высокий чернявый майор. Вскинул руку к козырьку полевой кепки:
— Майор Васильев! Вы Искандер?
— Так точно. В среднем здании находятся пленные иностранцы и Хайрулла…
Васильев удивленно вскинул брови:
— Вы захватили самого Хайруллу?
Марина устало вздохнула и уселась на рухнувший от стены камень:
— Так получилось…
Он забеспокоился, заметив ее раненую ногу:
— Вы же ранены. Сейчас инструктор…
Степанова перебила:
— Не надо инструктора. Я сам перевяжу себя, только когда рядом никого не будет. Пусть ваш санинструктор даст мне свою сумку на пять минут.
Майор обернулся, разыскивая взглядом нужного солдата. Крикнул:
— Вязников, ко мне!
Коренастый крепыш с непокорно торчащим из-под кепки клочком чуба мгновенно подскочил:
— Звали, товарищ майор?
— Отдай свою сумку на время… — Санинструктор удивленно снял перекинутую через плечо сумку и протянул Васильеву. Тот вручил ее Марине: — Держите…
Она, хромая, направилась к среднему зданию. Зашла внутрь и прикрыла дверь в “спальню” иностранцев. Зажгла стоявшую на столе свечу. Разрезала окровавленные бинты. Стащила брюки до колен. Уселась рядом на табурет. Расстегнув сумку санинструктора, достала все, что ей было нужно: ватно-марлевую подушечку, вату, йод, перекись и стрептоцид. Смыла перекисью кровь, обработала края йодом. Засыпала стрептоцидом и, морщась от боли, перевязалась. Натянув брюки, вышла наружу и вернула сумку санинструктору: