У каждого своя правда
Шрифт:
Но Денис, словно желая подтвердить, что она все услышала правильно, снова заговорил:
– Даш, ты выйдешь за меня замуж?
В одно мгновение перед глазами пронеслись несколько лет - их знакомство, свидания, ссоры, разговоры, случайные встречи, ожидание, слезы, смех, радость, тоска, надежды, разочарования, и снова надежды... Сколько раз она себе это представляла! Сколько раз думала об этом! И вот сейчас её отделяет от этого всего лишь одно слово...
– Нет.
Денис заморгал.
– Что? Как - нет? Почему?
– Свадьбы у нас с тобой будут разные, - голос звучал неожиданно для самой Даши твердо.
– У тебя - своя, у меня - своя. Иначе это будет самой большой ошибкой в моей жизни, - произнести это оказалось невыносимо сложно и в то же время неожиданно
Боль, годами удерживавшая Дашу, вдруг отступила. Пришло время воспрянуть духом. Она была свободна - теперь Денис остался в прошлом. Больше никаких сомнений. Не оглядываясь назад, Даша зашагала прочь от ресторана - она не чувствовала высоких каблуков и ей было совершенно неинтересно, что происходило позади нее. Вышел ли Денис за ней или остался внутри - это уже не имело никакого значения. Внезапно Даша ощутила такую легкость, которой не испытывала уже очень, очень давно. Она почувствовала свободу. Настоящую. Как будто рухнула какая-то стена, заслонявшая солнечный свет, и вот теперь Даша видела и чувствовала этот свет, непривычно яркий и теплый. Она не понимала, как еще сутки она сомневалась в своих намерениях и не знала, что делать, а теперь была счастлива от того, как эта встреча закончилась. Прошлые сомнения сменились непоколебимой уверенностью в том, что теперь все правильно, все так, как должно быть. Внутри робко поднимало голову что-то живое и настоящее, что-то, что подавлялось месяцами и даже годами. Оставалось только пережить завтрашний день. Последний рабочий день.
Глава 59. Бабочка
Утром, в свой последний рабочий день перед уходом и долгожданным отпуском, Даша проснулась еще до звонка будильника в необычайно приподнятом настроении. Утреннее солнышко светило по-летнему ярко и легкий ветерок через открытое окно наполнял комнату свежестью и пением птиц. Сонно разглядывая лучики солнца, Даша вдруг заметила на занавесках какое-то яркое пятнышко. Пока она раздумывала, что это может быть, пятнышко взлетело и яркой бабочкой начало кружить по комнате, то приближаясь к Даше, то снова немного отдаляясь. Даша откинулась на подушки, запустив руку в спутанные после сна волосы, и завороженно следила за бабочкой. Добрый знак. Вдруг бабочка неожиданно села прямо на руку Даше. Все это казалось каким-то сном, чем-то нереальным. Даша закрыла глаза и загадала желание, а через мгновение бабочка уже улетела в открытое окно. Даша улыбнулась. Так хорошо ей не было очень давно. Еще каких-то восемь или девять часов - и она будет свободна. Встав с кровати, она первым делом взяла с прикроватного столика блокнот и закрасила красным фломастером последний кружочек. Таких кружочков изначально было нарисовано десять - по количеству оставшихся после подписания её заявления рабочих дней.
Следующие несколько часов Оля грустно смотрела на то, как Даша воодушевленно наводит порядок на рабочем столе, передает ей дела и собирает немногочисленные личные вещи. Она очень хорошо относилась к Даше, и та была ей за это очень благодарна. Ну и, конечно, ей не хотелось лишаться сотрудника - ведь теперь тот немалый объем работы, который выполняла Даша, ляжет на ее плечи, по крайней мере, до того, как не подыщут нового юриста. Хотя еще было неизвестно, кого и когда найдут.
Вскоре Оле позвонили из приемной и попросили прийти. Даша осталась в кабинете одна. "Вроде бы ничего не забыла - все дела доделала, всю ненужную документацию уничтожила,
Минут через двадцать вернулась Оля в невероятно возбужденном состоянии и, полностью погруженная в какие-то свои мысли, села за свой стол.
– Что случилось на этот раз?
– Даша про себя отметила, что впервые за много месяцев произнесла эту фразу спокойно, сердце внутри не сжалось, мозг не начал лихорадочно отыскивать пути спасения из еще не озвученной проблемы - ей уже не было никакого дела до того, что за напасть здесь приключилась на этот раз.
Оля медленно подняла голову, и, посмотрев на Дашу долгим взглядом, произнесла:
– Даш, приказ пришел.
– Что? Какой еще приказ?
– судя по реакции Оли, видимо, предполагалось, что Даша сразу все поймет, но она не поняла.
– Приказ учредителя. Главного сняли с должности. Он уходит. А вместе с ним - вся руководящая верхушка.
Оля смотрела на Дашу, ожидая реакции. А Даша пыталась осмыслить только что услышанное. "Сняли. Сняли".
– Даша несколько раз мысленно повторила это слово, еще не понимая до конца, что оно значит. "Неужели справедливость все же восторжествовала?"
– Может, теперь останешься?
– так и не дождавшись ответа, спросила Оля с легкой надеждой в голосе.
После небольшой паузы Даша с улыбкой покачала головой.
– Нет, Оль, не останусь. Уже не останусь. Еще пару недель назад при таком раскладе, может быть, и осталась бы. А теперь нет. Не хочу. Я за эти две недели настолько сжилась с мыслью, что скоро все это останется в прошлом, настолько я сейчас к этому близка - вот, стоит только руку протянуть - и я свободна, что мысль остаться здесь гнетет меня и ввергает в какой-то ледяной ужас, кто бы здесь не руководил. Слишком много здесь было того, что хочется поскорее забыть. Кто бы ни пришел на место руководителя - здесь по-прежнему останутся люди, без конца тыкающие мне в мой возраст, распускающие обо мне какие-то непонятные слухи, обсуждающие меня за моей спиной. А я хочу работать, заниматься тем, что мне нравится, и получать от этого удовольствие, а не вести бесконечные войны с людьми, которые работать не хотят.
– Даша нажала на кнопку выключения компьютера.
– Нет, я не останусь. Я все решила.
Перед своим уходом Даша так больше и не встретилась с Людмилой Петровной. Та была в отпуске, который неожиданно решила продлить еще на несколько дней. В том, что Людмиле Петровне было известно об уходе Даши, девушка не сомневалась. После подписания ее заявления слухи разлетелись моментально. Наверняка и Людмиле Петровне ее подчиненные сообщили для кого-то совершенно неожиданную, а для кого-то долгожданную новость. Впрочем, Даша не была уверена, хочет ли на прощание повидать Людмилу Петровну. С одной стороны, та действительно сделала ей много добра, а с другой... Ситуация с наложением на Дашу дисциплинарного взыскания, реакция и слова Людмилы Петровны настолько горько разочаровали ее, что, наверно, она была рада тому, что их прощальная встреча не состоялась. Как много все-таки может перечеркнуть одна фраза, брошенная небрежным тоном...
Получив на руки трудовую книжку и забрав кое-какие личные вещи, Даша в последний раз закрыла кабинет и без сожаления сдала ключи вахтеру, а в отделе охраны - служебный пропуск. Выйдя на улицу, она толкнула входную дверь посильнее правой рукой, на которой был тот самый защитный браслет из черного турмалина, который Даша заказала много месяцев назад и носила на работу практически ежедневно. Как только дверь с глухим звуком закрылась, браслет, который был ее оберегом на протяжении долгого времени, рассыпался. Даша усмехнулась. Она не стала собирать разлетевшиеся в разные стороны камни - красивое украшение было, конечно, жалко, но... Даша сочла это еще одним, заключительным знаком свыше. Эта история в ее жизни подошла к концу, угрозы больше не было, и защита камней ей была больше не нужна. Она почувствовала, как напряжение, последние месяцы сжимавшее её изнутри холодной железной хваткой, которое она даже уже перестала замечать, начало понемногу ослабевать.