У каждого своя судьба
Шрифт:
· – он с женой, двумя сыновьями, невесткой и 7-летним внуком;
· – в другой избе живёт его двоюродный брат Василий с женой, у них 15-летний сын и 12-летняя дочка;
· – в третьей избе живут 4 человека: троюродный брат Фёдора, старик Пётр, жена Петра Настасья, больная желудком, их сын, покалеченный в походах – бывший солдат, и жена их сына.
Фёдор, а фамилия этого рода была Тереховы, поведал, что 21 человек из его рода погибли во время набегов на Новгородскую губернию (княжество), а также от болезней – поэтому, чтобы сохранить род Тереховых, они и сбежали с родной земли в Вологодскую губернию, в глухие места.
При прибытии в эти места они,
В Новгородском княжестве семья Тереховых была зажиточная, они гнали дёготь и продавали его в гарнизоны военным и гражданским лицам, а также поставляли в монастыри, пока их не ограбили и не сожгли их дома.
Здесь Тереховы также наладили производство дёгтя – дёготь отвозили в Белозерск и Кириллов, продавая его или обменивая на хлеб, соль, одежду, ружья и припасы к ним.
Также семья занимались охотой – осенью и зимой убивали пушных зверей, белок, куниц, выдр, лисиц, ондатр, зайцев, барсуков; шкурки зверей отвозили в города Тотьма и Кириллов.
Для пропитания Тереховы стреляли птиц, таких, как глухарь, тетерев, рябчик, на реках гнездились утки, которые также шли в пищу. Заготовляли на зиму мясо лося, медведя.
В Тотьме у «моряков» обменивали пушнину на нитки или приобретали бредни и сети для ловли рыбы.
Пять лет назад Тереховы купили двух коз, а сейчас их насчитывается 12 голов, так как деткам необходимо молоко. Трёх коз и двух собак у них задрали волки, пришлось обносить жильё высоким забором из частокола.
Рядом с домами разработали землю – сейчас на небольших участках растёт рожь, лён, а также немного овощей – чеснок, репа, брюква. Во время основания в этих местах жилья Тереховы обнаружили на лугу около реки дикий лук, который их спасал от болезней дёсен и зубов.
Кстати, и в наше время дикий лук также растёт на берегах реки Шолекши, которая впадает в Порозовку.
Отступлю от рассказов Фёдора и деда Матвея. На том месте, где беженцы обосновались, сейчас находится большая деревня, насчитывающая около 50 домов, не считая различных построек, часовни, магазина, хранилищ и т. д. – деревня называется Тереховская, в честь основателя поселения.
Ссыльные находились несколько дней в поселении, помогали разрабатывать землю около реки. Настасья помогала больному, чем могла – натирала барсучьим салом, поила настоями из трав, козьим молоком, но болезнь не отступала. На 15-й день Евстафий почувствовал себя очень плохо. Вечером, когда люди собрались после работы, Евстафий слабеющей рукой позвал к себе Иоана и остальных ссыльных и тихим голосом произнёс: «Вам, братцы, спасибо за то, что вы не бросили меня. Спасибо за то время, что я дышал полной грудью русским воздухом, будучи с вами на свободе. Я сам из Вятской губернии, попал на каторгу за убийство попа, который обесчестил насильно мою жену. Жаль, что мать, жена и дети не узнают, где прилёг их сын, муж и отец – прощайте!»
На следующий день Евстафий умер. Фёдор сказал, что в Новгородской губернии умерших сжигают на костре, потом собирают косточки и закапывают их. Иоан и другие возразили, что сжигать не будем, а захороним в земле, так повелось в монастырях Вологодской губернии.
Двоюродный брат Фёдора Василий отвёл остальных от поселения на высокую горку, там уже были две свежие могилки. Иоан спросил, кто захоронен.
Ссыльные похоронили Евстафия, поставили на могиле крест, зная, что он христианской веры. Монахи отслужили молитву.
На следующий день старейшина поселения Фёдор собрал всех своих родственников и ссыльных, и сказал: «У нас одна семья, все мы родственники. Посоветовавшись, мы решили, что вы должны для себя найти другое место, где, как и мы 9 лет назад, начинать с нуля. Я отведу вас выше по течению реки, где находится небольшое поселение из 3-х домов. Жители этого поселения освоили эти места на три года раньше нас, они в своё время помогли нам осесть на этой земле. Бежали они из Ярославской губернии, а их судьба как две капли воды похожа на нашу. Их община состоит их четырёх мужиков, шести женщин (две из них вдовы), и четверых детей – один мальчик и три девочки от 4 до 14 лет. Они люди добрые, могут вас принять, так как им очень нужны мужские руки. Поселение находится в четырёх верстах от нас». Подумав, Фёдор добавил: «Если вы не приглянетесь общине, то есть одно место за небольшой рекой – там небольшие участки земли, не заросшие лесом, как возле реки, так и в отдалении от неё. Есть и горка из песчаной породы, где мы изначально хотели остановиться, даже есть схрон, выкопанный нами 9 лет назад. Охотясь, мы иногда останавливаемся в том месте, скрываясь осенью и зимой от непогоды».
Старший из ссыльных Иоан сказал: «Благодарим вас за соль и хлеб, за оказание помощи больному Евстафию! Царствие ему небесное!», и попросил показать это поселение и познакомить со старейшим человеком той общины.
3. Поселение Петра
Фёдор со старшим сыном Яковом спустились вниз к реке, к ладье (лодке), пригласили в ладью беженцев, сели за вёсла (4 весла) и поплыли в соседнее поселение. Через два часа они уже пристали к крутому берегу, где стояла похожая ладья, привязанная верёвкой к толстому пеньку.
Поднявшись на крутой берег приезжие подошли к поселению, где их встретили лаем крупные собаки – две лайки. Услышав тревожный лай собак, из-за высокого забора вышли двое крепких мужиков с ружьями наготове.
Фёдор приветствовал пожилого мужчину, поклонившись ему в пояс, после чего произнёс: «Мы извиняемся, Пётр-батюшка, за беспокойство, что отвлекли вас от дел. Просим выслушать этих людей, которых вы видите – это скитальцы, выбрались из ссылки и тюрьмы. Это хорошие люди. Мы, ваши соседи, в течение месяца делили с ними хлеб и соль, они помогали моей большой семье разработать землю под посевы. Я знаю, что вам очень нужны мужские руки для тяжёлой работы по увеличению площадей под посадку».
Поклонившись приезжим в ответ, Пётр произнёс: «Мужских рук в нашей семье действительно не хватает, но если к рукам и в головах у вас добрые помыслы, то дадим вам кров, а там посмотрим».
Пётр подвёл приезжих к маленькому домику с двумя окошечками, смотревшими на южную сторону, закрытыми толстыми ставнями. Собаки, бежавшие сзади, пытались схватить за длинные полы одежды монахов. Пётр сказал властно молодому мужчине: «Гришка! Утихомирь собак!» Гришка громко свистнул, выругался на собак, после чего собаки, как по команде, поджав хвосты, побежали к домику, стоящему в десяти саженях от дома, куда привёл их Пётр.