У каждого своя война
Шрифт:
– Я, как его господин, несу за него ответственность, значит в том, что он погиб, есть и моя доля вины. Все, чем могу помочь – я готов сделать.
– Спасибо вам, господин, от всего сердца. У нас с братом к вам только одна просьба. Разрешите похоронить Ляо по обычаям нашей страны.
– Разрешаю.
– И еще, господин. Помните, вы меня спросили: «Куда мы пойдем дальше?». Теперь я вам могу дать ответ на ваш вопрос. Мы дойдем с вами до Италии, если вы туда поедете, а там наши пути разойдутся. В Генуе мы сядем на корабль и отправимся в Константинополь, а затем вернемся на родину, в
На следующее утро, только я успел проснуться, как дверь моей спальни распахнулась, и на пороге появилась группа лучников из пяти человек. Впереди стоял их командир.
– Сэр?
– Заходите, парни. С чем пришли?
Вместо ответа ветеран чуть отодвинулся в сторону и пропустил мимо себя молодого лучника с серебряным подносом, на котором красовался серебряный кувшин и четыре серебряных кубка. Поставив поднос на небольшой столик, он вышел из спальни и прикрыл за собой дверь. Сэм Уилкинс и два лучника – один из них Уильям Кеннет, молодой веселый парень с озорными глазами, с которым я познакомился в ту нашу первую нашу встречу на лесной поляне – подошли к моей кровати. Их сосредоточенный и важный вид говорил о том, что они пришли ко мне не просто так, а для важного разговора.
– Вы не возражаете, сэр?
– Какой-то ты сегодня церемонный, Сэм. Прямо не узнать. Да и Уилл сам на себя не похож.
– Сэр, мы, что пришли сказать… Короче, мы посовещались и решили, что вы из тех людей, которые не привыкли прятаться за чужими спинами.
– И что дальше?
– Сэр, вы не против? – лучник указал рукой на кувшин вина.
– Нет.
– Уилл, налей нам всем вина.
Мы выпили, после чего я откинулся на подушку в ожидании того, что они собирались мне сказать. Сэм переглянулся с Уиллом, после чего похмыкал и только затем сказал:
– Сэр, как вы смотрите на то, чтобы стать нашим командиром?
– Вы ошиблись адресом, парни! – увидев их удивленные лица, пояснил свои слова. – Я не тот, кто вам нужен. У меня нет ни опыта, ни достаточной подготовки. К тому же у меня есть своя цель, а вы насколько я понял, идете в Италию.
– Но ваш телохранитель нам сказал, что вы тоже,… гм…, собирались в Италию, – влез в разговор третий лучник, имя которого я все это время пытался вспомнить.
– Это в случае, если у меня там ничего не получиться…, то, скорее всего, пойду… в Италию.
– Если это не сильно отклонит нас от пути и не займет много времени, мы могли бы сопровождать вас, сэр. А вы, тем временем, окончательно решите: один или с нами.
Не успел я открыть рот для ответа, как в разговор вклинился Уильям Кеннет:
– Сэмми, ты не то говоришь! Ведь благодаря вам, каждый из нас за одну ночь взял столько, сколько не получил за весь последний год службы. К тому же о вас, как о благородном человеке, говорит поступок вашего слуги, закрывшего вас своим телом! И еще, вы помогли отомстить за наших товарищей, сэр!
– Ну, вы прямо как… – я хотел сказать, как «дети», но в последнюю секунду передумал. Обидятся. Как пить дать – обидятся. Потому что они и есть самые настоящие дети,
– Гм! Спасибо за хорошие слова.
– Сэр! – командир лучников, очевидно, решил «ковать железо, пока оно горячо». – Если вы думаете, что мы типа грабителей с большой дороги, то это не так! В нашем отряде, четырнадцать человек – лесники из Хампшира. В том числе и мы с Уильямом. Все мы честно жили и работали до тех пор, пока каждый из нас не решил попытать счастья за проливом. С остальными парнями мы вместе служили. Среди них есть разные люди, но одно про них могу сказать точно – все они хорошие солдаты!
– Так чего вы, хорошие парни, не едете обратно в Англию?! Деньги же заработали. Купите кусок земли или лавку. Будете хозяевами своей судьбы!
– Сэр, это вы хорошо сказали! Хозяин своей судьбы! Так вот, собой я распоряжаюсь только здесь, когда держу в руках лук! Как только вернусь в Англию, там сразу найдется много желающих надеть на мою шею ярмо! – с этой горячей речью выступил молодой лучник, имя которого я так и не вспомнил. – Не обессудьте, это от всей души сказано, сэр!
– Гм. Хорошо. Поедем вместе, а там уж как получиться.
– Все получиться, сэр. Не сомневайтесь, – подбодрил меня командир лучников, а затем пригладил пару раз руками свою бороду. – Раз уж у нас с вами так хорошо разговор пошел, то тут у нас к вам есть одно дело.
– Выкладывайте.
– Вы знаете, что молодой де Ге погиб пытаясь освободить пленников. И еще мы узнали, что отец братьев недели три как помер. Узнав об этом, Жан де Ге теперь требует в качестве отступного за их смерть отдать ему замок. Причем не разграбленным. К этому он еще хочет треть всех богатств из сокровищницы графа.
– Странно, что вы ему еще не перерезали глотку за такие слова.
На какое-то мгновение лучники превратились в каменные статуи, но уже в следующее мгновение воздух разрезал голос Уильяма Кеннета:
– Сэр, честно говоря, мы этого не сделали только из-за вас! Только поэтому наглый французишка еще ходит живой!
Только сейчас до меня дошло, что эти лучники по нынешним меркам и в самом деле неплохие парни. Будь на их месте обычные головорезы и грабители, то я бы, наверно, уже смотрел на эту грешную землю с небес. Зачем делиться, если можно перерезать глотку и все взять себе. А тут вон как – оказывают уважение, предлагая стать их командиром. Пока я все это прокручивал в голове, в комнате стояло настороженная тишина. Лучники выжидающе смотрели на меня в ожидании реакции на слова Кеннета.
– Как он дрался?
– Трудно сказать, сэр. Темно было. Неразбериха. Сразу и не поймешь – кто свой, кто чужой. Где уж тут смотреть по сторонам.
– Одно можно сказать точно: в первых рядах его не было! – добавил к словам ветерана молодой Кеннет.
– Гм. Тогда скажу так: де Ге получит только свою долю. Не больше. На остальное пусть рот не разевает, а то не ровен час – подавится! Так ему и скажите! Плечистые мужики, все как один, расплылись в улыбке.
– Сэр, – сказал, все еще улыбаясь, Кеннет. – Тут есть еще один француз. Его освободили вместе с другими узниками из тюрьмы графа. Очень хочет с вами поговорить.