У кладезя бездны. Часть 1.
Шрифт:
Итальянец сделал большие глаза. Он просто представить не мог, как синьор, имеющий такую молодую и очаровательную супругу, мог развлекаться таким мерзким и отвратительным образом. Вот что деньги делают…
— Конечно, синьора. Он… вылетел в Каир.
— Билетик на этот рейс найдется?
— Сейчас посмотрим, синьора.
Продавец пощелкал клавишами компьютера.
— Боюсь… только в первый класс, синьора.
Крис мысленно ужаснулась. Редакция никогда не оплатит ей билет в первый класс, тем более купленный у стойки с огромной переплатой. Но она была не из тех, кто отступает.
— Выписывайте.
Она боялась, что продавец потребует паспорт, и ее обман откроется в мгновение ока… все-таки она была журналисткой, а не разведчиком и не умела профессионально лгать. Но продавец не потребовал паспорт. Потому что
У арки металлоискателя — итальянский таможенник — недоуменно посмотрел на ее паспорт.
— Каир, синьора? Вы хотите закрыть визу?
Недоумение таможенника было понятно — у Крис была итальянская четырнадцатидневная «деловая» виза, она стоит довольно дорого и закрывать ее через два часа после открытия… Не проще ли тогда было купить транзитную, она стоит на порядок дешевле.
— Да, я хочу закрыть визу — нервно сказала Крис.
Таможенник пожал плечами и сделал отметку. Ему было лет шестьдесят, он уже мало интересовался женщинами и имел большой опыт работы в таможне. Поэтому по паспорту штампом попал с первого раза, и не глядя…
В первом классе Алиталии было просто роскошно…
Итальянцы создали атмосферу изнеженного и развращенного Рима периода упадка. Даже с мраморными колоннами — или их имитацией, но имитацией классной, даже на ощупь как настоящие. Этот рейс был короткий и его обслуживал новенький Юнкерс-500, двухпалубный, но с двумя двигателями, а не с четырьмя, как гигантский трансатлантический шестисотый. Первый класс был больше, чем в обычных самолетах, он занимал две трети верхней палубы. И он был заполнен почти полностью: после того, как итальянское правление в Сомали постигла катастрофа, развлекаться летали в Египет. В Триполитанию тоже — но в Триполитании в основном работали. Нефть…
Крис довольно давно летала в первом классе. Последний раз — еще с отцом на трансатлантическом Боинге компании Пан-Американ. Отец был послом Великобритании в Вашингтоне, потому что она, чистокровная англичанка выросла в Америке и считала себя наполовину американкой. Первый класс в Пан-Американ был роскошен — но даже там не догадались нарядить стюардесс в древнеримские туники, а стюардов — в рабов: в САСШ за это профсоюз просто подверг бы компанию бойкоту, а сами работники — подали бы в суд и отсудили бы немалую сумму денег. Но здесь, на борту Алиталии — обслуживающий персонал был одет именно так.
Она старалась не смотреть в сторону того человека…
— Синьорина…
— А? — она дернулась.
Молодой стюард расставлял перед ней завтрак на откидном столике. Овечий сыр, оливки… господи. В Пан-Американ даже в первом классе — не избавились от гнусной привычки подавать размороженные блюда. И даже русская икра не спасала положение…
Рейс был коротким, буквально пара — тройка часов и ты уже в Каире. Она лихорадочно размышляла, что ей делать.
У нее не было определенных политических пристрастий и ее нельзя было признать горячей поклонницей романовской России, скорее наоборот. Она не испытывала к ней и ненависти, как многие в высшем свете Великобритании. Она знала, что в России не все хорошо со свободой слова, демократией и правами человека, что люди там не имеют права избирать власть, а Государственная дума в отличие от британского Парламента является чисто совещательным органом и Его Величество имеет право принять решение независимо от того, какое решение примет Дума и не давать никаких объяснений по своему решению. Знала она и то, что Россия оккупировала весь Ближний Восток и подавляет местное население. Однако она несколько раз летала с пересадками в Санкт-Петербурге и Константинополе и не заметила никаких признаков того, что люди чем-то недовольны. Полиции почти не было видно, были военные, они возвращались гражданскими рейсами, их часто встречали подружки и целые семьи. Торговали магазины, люди занимались своими делами, было много такси, которые здесь назывались «мотор» или «извозчик». Единственно, что свидетельствовало о диктатуре — в аэропортах были большие портреты Царствующего Государя в полный рост: в Санкт-Петербургском в церемониальной форме, а в Константинопольском — в военной форме
Она проглотила легкий обед, почти не чувствуя вкуса.
Что делать? Она знала, что генерал Абубакар Тимур решением Государственного департамента САСШ признан террористом — а вот Великобритания воздержалась от такого шага. В Российской же Империи генерал Тимур был объявлен вне закона, то есть любой мог безнаказанно его убить, и за это не было бы никакого наказания, убийцу даже наградили бы. Она не могла поверить, что в двадцать первом веке такое возможно — но по опыту работу в Персии знала, что такое в России и на подконтрольных ей территориях есть.
Она должна была принять решение. Как американка — или как англичанка.
Но если как англичанка — неужели она должна просто пройти мимо?
Она вспомнила работу в Персии. Русские не слишком охотно пускали фотокорреспондентов на места происшествий, объясняя это заботой об их же безопасности. Их вывозили только группами и на специальных автобусах с бронированием, каждый такой автобус сопровождали казаки. Снимать можно было только то, что разрешат русские. Но она прекрасно помнила кошмар на месте разрушенного взрывом кафе… русские потом объяснили, что здесь собирались женщины не желающие носить чадру. И ели рыбу, которая запрещена, потому что в хребте есть косточка, похожая на крест. Дорогой рыбный ресторан. Крис просто поверить не могла, что из-за этого кто-то способен убить четырнадцать человек.
Так ничего окончательно и не решив, Крис отложила решение на потом. В Каире — она позвонит в американское посольство и сообщит о том, что видела. А потом — вероятно, сделает репортаж.
Увы… Крис была честной. Не искательницей приключений и чужих состояний. Если бы она не была такой — она бы вероятно вспомнила про полмиллиона золотых рублей: сумма, положенная в любой приличный банк мира и дающая возможность неплохо жить на проценты. И даже сто тысяч золотых рублей — это цена небольшой квартиры в центре Лондона. Если бы она приняла решение позвонить в русское посольство — скорее всего особая антитеррористическая группа безопасности с авианосца «Адмирал Колчак» или охраняющий русское посольство отряд морской пехоты решили бы проблему в двадцать четыре часа. И не было бы ничего того, что произошло потом. Египет разразился бы парой гневных дипломатических нот, прогрессивная журналистика всего мира заклеймила бы кровавую романовскую диктатуру и русскую военщину, посягнувшую на суверенитет независимого Египта, а с Крис встретились бы тихие и незаметные люди, которые спросили бы ее, каким образом она желает получить вознаграждение.
Но увы…
Самолет уже разворачивался над «Каиром-Запад», главным аэродромом столицы Египта и одновременно базой ВВС Египта. Крис украдкой глянула на подозрительного мужчину — и с ужасом заметила, что он снял очки и в упор смотрит на нее.
Усилием воли, она заставила себя отвести взгляд в сторону…
28 мая 2014 года
Каир, Египет
Каир встретил ее послеполуденной жарой, клонящимся к закату солнцем, заливающим огромный город и красиво играющим на шпилях минаретов и остеклении небоскребов, служащими из аэропорта, каждый из которых говорил по-английски: английский язык здесь был государственным даже после ухода англичан. А так же пылью, полом, по которому влажная тряпка не проходила, по меньшей мере, сутки, мешками с мусором, сложными прямо на виду у пассажиров, жандармами, держащими автоматы с примкнутыми блестящими начищенным серебром штыками — и крысами. Самыми настоящими крысами — серыми, наглыми, упитанными. Они деловито копошились в мешках в поисках съестного, не обращая внимания на людей — и служащие аэропорта тоже не обращали на них внимания. Крис всю передернуло от омерзения — но она понимала, что Египет не относится к цивилизованным странам и ожидать можно всякого.