У кладезя бездны. Часть 2
Шрифт:
Как бы то ни было — она решила дождаться его. И когда он вышел из кабинета врача — бледный, но на своих ногах, надевая пиджак — она поспешила к нему.
— Присядем?
Я подвинул стул… обращение для этой юной леди было явно непривычным. Возможно, она родилась и выросла в стране, где на этикет и правила хорошего тона давно плюнули. Кажется, я даже знаю в какой… сам там несколько лет прожил.
— Как он? — нервно спросила женщина — я имею в виду Майкл.
Уже
— Могло быть и лучше — многозначительно сказал я.
— Послушайте… Я знаю, что все просто ужасно… но я не знала, что такое произойдет, не знала, понимаете!
— Понимаю — я протянул руку, прикоснулся к ее руке, контакт в таком случае очень важен — я вас не виню. Винить следует исключительно террористов, верно?
— Я… не знаю…
— Все в порядке. Он выздоровеет и хорошо, что вы не пострадали. Вы туристка?
Женщина нервно усмехнулась.
— Нет, я журналистка. Сейчас работаю на британское издание…
— Здорово. И как вы сумели вляпаться в историю со взрывом?
Крис помялась. Ее сейчас вынуждали бросить на стол единственные козыри, какие у нее были…
— Я… кое-кого увидела.
— Здесь? В Каире?
— Нет. В Риме. Я прилетела сюда за ним… Разве вам не рассказали?
— Дипломаты самые скрытные люди в мире. Я знаю это, потому что и сам был дипломатом.
— В Тегеране? — резко спросила Крис.
Однако…
— В нем самом. Мы знакомы?
— Не думаю. Я была корреспондентом в Тегеране. Одиннадцатый и тринадцатый годы.
— И как вам понравился город?
— Смесь роскоши и опасности. Не без вашей помощи, верно?
Я улыбнулся.
— Верно. Я … принимал участие в активной фазе конфликта. Рад, что вам понравился Тегеран.
— Мне он не понравился. Но там я кое-кого запомнила. Вам известно, что такое Хрустальный дом?
— Еще бы. Я там работал.
— Там были списки. Тех, кого разыскивали военные. Одного из этих людей я видела в Риме. И здесь. В Каире.
Я молча достал бумажник, отсчитал десять банкнот по тысяче рейхсмарок. Люди обычно не носят столь наличности с собой, но я не мог пользоваться банкоматами по роду своей деятельности. Привычка носить большую сумму наличными — характерна для преступников и разведчиков.
— Кого?
Крис нервно посмотрела на деньги.
— Вы хотите меня купить?
— Нет, сударыня, только информацию. Разве информация — не товар журналиста? Итак, кого?
— Баш на баш.
— Что?
— Мне не нужны деньги — сказал Крис, хотя по правде, они были ей нужны, тем более ее жалование за два месяца со всеми премиальными и дополнительными выплатами — мне нужна информация. Я хочу сделать репортаж.
— Какого рода информация вам нужна?
— О происходящем. Мне кажется, вы имеете доступ к секретной информации, касающейся борьбы с терроризмом.
— Сударыня, сейчас я простой бизнесмен.
— Но вы же … адмирал флота.
— Вице-адмирал, сударыня. В отставке.
Женщина… господи, какая женщина, ей двадцать пять то есть? — внимательно смотрела на меня, пытаясь заметить признаки лжи. Но я ей … в принципе не лгал. У меня и в самом деле не было доступа к базам данных. Я делал все, что от меня зависело, чтобы их наполнить. Желательно — не дезинформацией.
— Тогда… хотя бы будете держать меня в курсе?
— Слово чести, сударыня.
— Хорошо… Это генерал Абубакар Тимур… я правильно произношу? Мне кажется, русские его очень сильно искали…
Она ожидала любой реакции — но не такой. Лицо русского погрустнело, он взглянул на него… даже с какой-то жалостью.
— Вы уверены, что видели именно его, сударыня? Вы могли ошибиться…
Предчувствие… холодком заползало в душу…
— Вы мне не верите?
— Вообще то… нет. Извините.
— Тогда смотрите!
Крис достала телефон, на который она сделал несколько снимков и сняла ролик.
— Смотрите, смотрите!
Русский внимательно просмотрел все.
— Увы… сударыня… вынужден вас огорчить. Генерал Абубакар Тимур был уничтожен ракетой с беспилотного аппарата в Мешхеде несколько месяцев тому назад. Он признан погибшим.
Боже…
— Этого… не может быть!
Ей хотелось плакать.
— Не может быть… Господи…
Русский положил телефон на стол. Подвинул к ней купюры.
— Может быть всякое. Не исключено, что кто-то выдавал себя за него, чтобы война не прекращалась. Возможно, у него был двойник. Мы считаем, что у него были двойники.
— Так может… вы убили двойника?
— Нет, сударыня. Такие вещи строго контролируются, проводится агентурная разработка объекта… никто не позволит просто так бомбить городские кварталы. Мы должны попробовать установить, кто это такой, возможно это другой террорист. Кто-то же вас взорвал, верно? — русский подвинул к ней купюры — разрешите переписать?
Она махнула рукой.
— Делайте… что хотите. И … деньги мне не нужны, я же сказала.
— Это не за информацию. За то, что не бросили моего сына в беде.
— Да, а перед этим его подставила…
Русский вздохнул.
— Такова наша работа…
Спускаясь бегом вниз, я набрал номер посольства в Каире. Откуда я его узнал? Спросил по прилете в страну и запомнил. Это одна из мелочей, на которую обратит внимание один из тысячи туристов, приезжающих в чужую и не самую спокойную страну. Но такие мелочи как эта — могут спасти жизнь…
— Посольство Российской Империи, слушаю вас…
— Дежурного, сектор ноль. Быстрее…
Работая дипломатом… хоть моя дипломатия и не было так уж успешна, тем не менее, я узнал и твердо запомнил все процедуры контактов, как работают различные службы посольства. Они везде одинаковы.