У кошки девять жизней
Шрифт:
Граф очень задумчиво осмотрел свое запястье, но ничего не сказал.
— Не расстраивайтесь, — утешил его всевидящий герцог, — она редкостная мегера.
— Ну и что, — фыркнула я очень презрительно, — так ей и надо.
Мне до смерти надоело препираться с ними обоими. Что-то не пойму, меня пытались убить, а они здесь взаимно расшаркиваются, принося друг другу извинения и заверения в совершеннейшем почтении. А меня, между прочим, тошнит и голова кружится. Отчего бы это? Господи, совсем забыла! Я ведь сегодня ничего не
— Куда она тебя укусила? — вдруг спросил у меня герцог.
— В плечо.
— Покажи.
— Там совершенно не на что смотреть.
— Смотреть действительно не на что, но все равно покажи.
Какой наглец! Мне очень хотелось как следует его стукнуть. Но ограничилась кратким:
— Не хочу.
Тогда он молча развернул меня и посмотрел сам. И тут же воскликнул:
— Да тут кровь!
— Я же говорю, вцепилась, как собака.
— Это не укус, — продолжал он, — это удар ножом. Правда, неглубокий.
Так, вот что это было! То-то мне показалось, что на укус это не очень похоже. Я бросила взгляд на графа, точнее, на то место, где он должен был стоять. Но сейчас его там не было.
— А где граф? — спросила я.
Совершенно напрасно, судя по всему. Ясно, что сбежал. Герцог мельком посмотрел туда и отозвался:
— Далеко не убежит. Так, кровь уже не идет, но перевязать все равно надо.
— Чем? — резонно поинтересовалась я, — не хочешь же ты… О, нет! Он хоть чистый?
— Грязный, — огрызнулся герцог, доставая из кармана платок, — у меня все носовые платки чистые.
— Ну конечно, — съязвила я глубокомысленно.
Остается полюбопытствовать, для чего же тогда он носит их с собой. Уж не для того ли, что бы все смогли полюбоваться, как хорошо они накрахмалены?
Более бесцеремонного перевязывания я еще не испытывала, хотя у меня был в этом деле кое-какой опыт. Меня трясли и вертели, словно куклу. Наконец, я не вытерпела и сказала:
— Между прочим, я еще жива.
— А мертвую я и перевязывать не стал бы.
И на том спасибо.
В это время послышались какие-то звуки, вроде бы кто-то крикнул, потом была странная возня и наконец в коридоре показался дюжий детина грозного вида. В вытянутой руке он держал, угадайте, кого? Конечно, графа де ла Важери, который в данный момент был похож на нашкодившего котенка.
— Это тот, кто вам нужен, ваша милость? — спросил детина.
— Именно, — подтвердил тот, — проверь, у него может быть оружие.
— У него уже нет никакого оружия, сударь, — и малый продемонстрировал длинный нож.
— Молодец, хорошо поработал.
— Немедленно отпусти меня! — возмутился граф, пытаясь коснуться ногами пола, — я тебе покажу, деревенщина! Вы не смеете так со мной поступать! — это относилось к герцогу, — я дворянин!
— Перед Богом все равны.
— Возможно, но он, — граф широким жестом указал на детину, державшего его, — не Бог.
Я расхохоталась,
— Интересно, — вдруг протянул граф, — скажите, герцог, она всегда так реагирует?
— Да, — кивнул тот, — чаще всего.
— Очень интересная женщина.
Это забавно смотрелось. Глубокомысленный граф, которого держали за шиворот. Я снова прыснула.
— Унеси его, — сказал герцог парню.
Тот кивнул и развернулся.
— Это просто безобразие! — вновь возмутился граф, — я и сам могу идти! Я категорически настаиваю, чтоб меня поставили на пол! Ты за это ответишь!
Кажется, напоследок он попытался лягнуться, но успеха не имел.
— Так, — произнес герцог. Это было его любимое слово.
— А Мадлен? — вдруг вспомнила я.
— О ней не забудут, не надо нервничать. Я сразу договорился со своими людьми об этом. И если б ты не лезла, куда не просят, то все обошлось бы мирно. И не пришлось бы тебя перевязывать.
— Теперь ты будешь гордиться этим до старости, — съязвила я и вдруг меня осенило, — подожди. Значит, ты знал, что это были они? Граф де ла Важери и графиня де Токелен?
— Разумеется. Думаешь, я не сумел вытрясти это из вчерашнего убийцы? После того, что ты с ним сделала, мне и стараться не пришлось.
— Ах, так! — возмутилась я, — но почему ты не сказал об этом мне?
— Чтобы ты не лезла не в свое дело!
— Это как раз мое дело! — отозвалась я в том же духе, — это меня они хотели убить! Черт, совсем забыла. Я ведь так и не узнала, что же такого я видела.
— Жаль, что они тебе не сказали, — съехидничал он.
После чего, подхватил меня на руки и понес по коридору.
— Эй! — я просто потеряла дар речи от такой наглости.
Правда, этот дар очень быстро ко мне вернулся.
— Я сама могу идти!
— Очень сомневаюсь. С таким цветом лица не бегать нужно, а лежать в постели.
— Интересно, какой бы у тебя был цвет лица после всего, что они со мной сделали?
— Поэтому молчи и не болтай.
— Спасибо, что не взял за шиворот.
— Не получится, ты выше меня ростом.
— Ерунда! — возмутилась я, — ничего подобного! Я на каблуках.
— У тебя еще и каблуки есть? Потрясающе.
Поразительный нахал! И после этого люди удивляются, что я постоянно злюсь. Как тут не злиться! Схватил бедную, несчастную раненую девушку и тащит, как не знаю что! Безобразие!
Я дернулась, пытаясь освободиться и заявила:
— Мне неудобно.
— Потерпишь, — отозвался ласковый супруг.
Как вам это нравится? Пришлось терпеть, а что я могла сделать! Я молча терпела, когда он спускался по лестнице до тех пор, пока с ноги не свалилась туфля. Тогда я вновь взбунтовалась.