У любви есть время
Шрифт:
– Тогда почему ты не хочешь говорить мне о своей тайне сейчас?
– Лита, поверь, я знаю, что делаю. Если ты действительно хочешь быть со мной, то эта тайна только укрепит наш с тобой союз.
– Тогда, хорошо… – протянула она.
А что ещё ей оставалось? Она не могла заставить его раскрыть этот секрет сейчас. А его сомнения… Наверное, это нормальные мысли в связи с её решением выйти замуж за другого ему в отместку. Она должна доверять человеку, которого любит. По-другому никак нельзя.
Они прошли по тротуару в молчании
– Павел скоро вернётся. Скажи, как твои пациенты?
– Почти выздоровели.
– Как скоро ты сможешь их оставить?
– Аэлита, пойми, я занимаюсь медициной. А в медицине ничего нельзя прогнозировать на сто процентов…
– Тогда прогнозируй на семьдесят процентов, на пятьдесят… – произнесла Аэлита, резко жестикулируя руками. – Хоть на сколько-нибудь!
– Лита, только спокойно. У меня есть для тебя хорошие новости, – он улыбнулся. – Под моим наблюдением остался всего один пациент.
– Надо же!
– Ты рада?
– Я буду рада, если он завтра сможет забрать вещи из больницы и вернуться домой.
– Ну, такой расклад вряд ли возможен…
– Максим, послушай, – она остановилась посреди тротуара и посмотрела на него. – Павел должен вернуться уже через несколько дней. Я сразу же заявлю ему о том, что подаю на развод. А после этого я хочу уехать отсюда. Пожалуйста, увези меня из этого города поскорее.
– Я могу забрать тебя к себе.
– Максим, я не могу.
– Хорошо. Тогда я перееду в гостинцу и сниму для тебя отдельный номер.
– Дело не в этом. Павел весь дом поставил на уши, чтобы со мной ничего не случилось. Мне стоило трудов уговорить прислугу отпускать меня одну на прогулки. Если я уеду до приезда Павла… я не представляю, что он им устроит.
– Понимаю… Тогда я заберу тебя сразу после возвращения Павла.
Аэлита наклонилась и пропустила сквозь пальцы пряди своих чёрных волос. Это ожидание сведёт её с ума.
– Милая, послушай, самое важное уже случилось: мы с тобой встретились. Остальное мы преодолеем. – Максим провёл рукой по её щеке. – Ты столько уже вытерпела. Осталось совсем чуть-чуть. Что нам может помешать?
– Я боюсь, что если мы как можно скорее не уедем отсюда, то что-то… сможет помешать, понимаешь? – она говорила, пряча от него глаза. – Что-нибудь… неожиданно возникнет и помешает нам.
– Ничего не случится. Успокойся…
Аэлита закрыла глаза и попыталась взять в грудь побольше воздуха. Сделав это, она тихо произнесла:
– Я хочу одного – определённости. Хочу проснуться утром и знать, чего мне ждать от этого дня.
– Скоро так и будет. Я тебе это обещаю.
И Аэлите пришлось поверить. Ничего другого ей не оставалось.
***
Максим не мог дождаться дня, когда он сможет увезти Аэлиту к себе в Екатеринбург. Но человеческая жизнь была на первом месте. Он должен довести лечение своего пациента до конца.
То,
Единственное, что волновало Максима так это то, что он до сих пор не раскрыл Аэлите свою тайну. Но он не мог! Он же потеряет её в ту же секунду, как только скажет ей правду. Нет, он не переживёт этого. Нужно сделать так, чтобы они уехали из Москвы и дома в Екатеринбурге, он всё ей расскажет. Там ей будет проще понять его. К тому же с ним ей в любом случае будет лучше: своего мужа она не выносила, а с мамой – не хотела даже разговаривать. А его она любила и доверяла. Нет, он не разочарует её. Он обязательно позаботится о ней. Надо только дождаться выздоровления его пациента и с этого момента начнётся отсчёт их счастливой жизни.
Однажды они договорились встретиться на Чистопрудном бульваре. Погода была очень неприятной: осенний ветер и затянутое тучами небо – всё это могло быть предвестниками первого снега в этом году.
Когда Максим заметил Аэлиту, то на его лице тут же растянулась улыбка. Она шла ему навстречу, и её длинное пальто с разрезами по бокам изящно развевалось на ветру. Когда они оказались друг напротив друга, Аэлита сразу сообщила ему:
– Павел приезжает послезавтра.
Частица радости с его лица тут же улетучилась.
– Да… – протянул он. – Но мы ведь знали, что рано или поздно это случится.
– И что ты на это скажешь?
Аэлита смотрела на него, не отрывая глаз.
– Даже не знаю, милая… Видишь ли, Ивану Игнатьевичу сегодня ночью стало хуже.
Она развела руками и отошла от него на небольшое расстояние. Максим знал, что новости о его пациенте её мало волновали, но он не мог давать ей заведомо ложную надежду.
– Лита, прости. Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, – Максим тяжело вздохнул. – Но тебе придётся запастись терпением.
Аэлита развернулась и посмотрела на него.
– Я знаю, что ты хочешь мне сказать. Поэтому можешь зря не стараться, – и она снова отвернулась от него.
– Лита… – Максим подошёл к ней и развернул её тело к себе. – Пойми, мне тоже трудно. Я хочу, как можно скорее увезти тебя отсюда. Но у меня есть обязанности перед моим пациентом. Я не могу его бросить.
Ему казалось, что она не слушает его. Её отстраненный взгляд говорил о том, что её мысли были далеко отсюда. Потом он обратил внимание на её бледные губы. Он никогда не видел её с накрашенными губами, но они всегда были у неё алого здорового цвета.