У любви не всегда красивое лицо

Eriksangelofmusic4ever

– Привет, мисс Кристин, - помахал мне Кори. Он почти перестал меня стесняться и это меня, безусловно, очень радовало, - вы пришли, чтобы рассказать нам сказку?

Я улыбнулась и села на край кровати:

– Нет, я здесь, чтобы уложить вас обоих спать.

– Ну, мама, пожалуйста, тетушка Алиша всегда рассказывает нам сказки! – начал Густав, я же только улыбнулась ему в ответ, но когда он умоляюще посмотрел на меня, я не выдержала и была вынуждена согласиться.

– Что ж, ладно, но пообещайте, что потом вы сразу уснете! – мальчики быстро закивали головами, а я весело

рассмеялась и начала свою историю. Это была давняя сказка, которую мне когда-то рассказывал отец: там были и веселые приключения, и благородные рыцари, и бесшабашные пираты… Когда я закончила рассказывать, мальчики уже крепко спали.

POV Эрик.

Во время ужина я чувствовал нестерпимую боль в груди, поэтому, с трудом закончив есть, я поднялся на ноги. Мне пришлось солгать, что я пошел спать, но на самом деле я направлялся в ужасное место - тюрьму, чтобы там поговорить с Раулем. Другого шанса могло не быть, так как Надир внимательно за мной следил, и я уверен, он против этой затеи.

Я знал, что Рауль не любит Кристин, и я хотел убедить его, что ему нужна не она, а другая женщина, которую он будет любить по-настоящему. Однако даже теперь мне это казалось очень рискованной затеей: Рауль мог просто не послушать меня, а мог даже причинить вред Кристин! Вот этого я не могу допустить!

Поэтому, собравшись с духом и накинув пальто, я выбрался через окно и пошел к тюрьме. Было больно идти, постоянная колющая боль в груди и сбивчивое дыхание тормозили меня, заставляли почти через каждый пройденный десяток шагов останавливаться и немного отдыхать. Но я должен был идти, ради Кристин, ради Густава! Ради счастья своих самых близких людей!

– Часы посещения закончены, - сказал высокий охранник, заметив меня.

– Мне нужно поговорить с Раулем де Шаньи, это чрезвычайно важно.

– Это может подождать до завтрашнего утра.

– Нет, не может, или…

– Или что?

Я не мог придумать ничего лучше, поэтому, подковыляв ближе к охраннику, я резким движением стянул с себя маску. Видели бы вы, как здоровенный мужчина отшатнулся и прижался к стенке, закрывая глаза.

– Мне нужно только пять минут или я не сдвинусь с места, - прорычал я, - и вы так и будете смотреть на мое лицо. Оно очаровательное, не так ли?

– Господи… - выдохнул охранник.
– Надень маску, парень, и я дам тебе эти пять минут!

– Ваше желание для меня закон, сударь, - усмехнулся я и медленно надел маску. Мужчина открыл дверь и пропустил меня:

– Последняя камера справа…

Я быстро прошел по коридору, игнорируя дикие и сумасшедшие взгляды заключенных. Они все стояли у решеток и смотрели на меня. Наконец, добравшись туда, куда мне нужно, я остановился перед камерой виконта. Он лежал на нарах и, кажется, спал, но, как только я подошел ближе к решетке, он заговорил:

– Так, так, так… - Рауль распахнул глаза и усмехнулся.
– Неужто у меня гости? Сам Фантом пожаловал, как это трогательно, мне как раз не хватало тут компании.

Меня затрясло от гнева, но я сдерживался, чтобы не нагрубить в ответ, ведь от этого ублюдка зависела, можно сказать, моя жизнь.

– Нам нужно поговорить.

–

О чем? Уж прости, не могу предложить тебе чашечку чая, условия не те, - ехидно заметил он. Скрипя зубами, я сдержал свой едкий сарказм и на этот раз.

– Я хочу попросить тебя оставить Кристин.

– Ооо, у тебя есть ко мне просьбы!.. – снова начал кривляться он, и меня просто затрясло от гнева.

– Да, есть!
– уже прорычал я и закашлялся, на что виконт лишь рассмеялся, чем еще больше меня разозлил.
– Ты солгал Кристин тогда, много лет назад. Ты уничтожил то, что могло быть!

– И что же? – язвительно переспросил виконт, щуря глаза.
– Ты, правда, думаешь, что между вами что-то было? Думаешь, она любила тебя? Не смеши людей! После нашей первой брачной ночи Кристин была просто в восторге, и она, уверяю, даже не вспоминала про тебя.

Я так сильно сжал кулаки, что ногти больно вонзились в ладонь. Он хочет войны? Ладно! Тогда я вытащу свои козыри! Гордо выпрямившись, я усмехнулся:

– Не в таком восторге как после того, что у нас было незадолго до тебя…

– И что же?
– виконт расплылся в улыбке.

– Соитие, - как можно эстетичнее сказал я.

Лицо Рауля вмиг изменилось, он поднялся на ноги и приблизился к решетке:

– Забери свои грязные слова обратно! Ты не мог сделать с ней ничего подобного! Она даже смотреть на твое лицо не может, не говоря уже про тело. Ты говоришь это, чтобы разозлить меня!

Я не собирался успокаиваться, его злость только подзадорила меня:

– А ты видел когда-нибудь глаза Густава? Странно, верно, что он ни одной чертой лица не похож на тебя? Давай, посмотри мне в глаза и попробуй солгать, что ты не видишь в них Густава?!

Виконт вцепился руками в решетку, его лицо было перекошено гневом:

– Она врала мне! Эта тварь врала мне пять лет! Как она вообще могла лечь с тобой в одну постель?! Я знал, что с этим поганым ребенком что-то не так, я знал!

– Не смей так говорить о моем сыне! Этот мальчик… Он подарок, как будто сам Господь послал мне его. А ты его не заслуживаешь, в точности, как и не заслуживаешь Кристин…

Рауль снова засмеялся, но теперь в его смехе проскальзывали немного истерические нотки.

– Ты давно любишь эту дрянь, не так ли?
– прорычал он.
– Вот зачем ты сюда пришел! Просить, чтобы я уехал в Париж один, а ты занял мое место в этой семье. Мне очень жаль тебя разочаровывать, но мы ЖЕНАТЫ! Я, конечно, мог бы подписать документ об аннулировании брака, но я не буду этого делать. Завтра меня выпустят, и я увезу их в Париж, в имение моих родителей! Хэппи-энда не будет, Призрак…

– Ты знаешь, что я люблю ее, - мой голос дрогнул.
– Но ты же к ней ничего не чувствуешь… Она тебе нужна просто в качестве трофея, в качестве доказательства, что ты утер мне нос. Мы бы были счастливы, если бы тогда ты не увел ее от меня. Прошу, верни мне ее, позволь мне начать все сначала, я отдам тебе все свои деньги, все, что у меня есть, только оставь мне Кристин!.. – я почти молил его, но его глаза продолжали оставаться безучастными и холодными, а издевательская усмешка не сходила с его губ.