У любви не всегда красивое лицо

Eriksangelofmusic4ever

– Д-да, конечно, - он вскочил и бросился ко мне. Затем попробовал развязать узлы, но они были слишком крепко завязаны, поэтому Эрик вытащил из кармана маленький перочинный ножик.

– Нашел в нашем лагере, - объяснил он, разрезая веревки. Растирая затекшие руки и красные от веревок запястья, я медленно поднялась с кровати, но снова чуть не упала. Он успел подхватить меня.

– Ты был в нашем лагере? Когда ты успел?

– Я сбежал от них, - объяснил он, все еще поддерживая меня. Только теперь я обратила внимание на то, что он был весь в ссадинах и царапинах, а на шее виднелся красный след от веревки. Он сбежал от них? Я думала, что цыган обманул меня и Эрика нет в их лагере.

Но он был здесь и

он меня спас. Я ласково улыбнулась ему и обняла, прижавшись к его телу, ищя защиты и утешения. Он, сначала растерявшись, тоже слегка приобнял меня за талию. Постояв так несколько минут, я немного отодвинулась и с нежностью коснулась его правой щеки, покрытой старыми рубцами. Он вздрогнул от моего прикосновения. Видимо, Эрик забыл, что на нем не было маски. Но он не отвернулся от меня. Это обрадовало меня и, осмелев, я поцеловала его в щеку. Он застыл, словно не веря, что все это происходит наяву, а затем, будто очнувшись, отступил от меня.

– Нужно убираться отсюда и бежать как можно дальше, - его голос звучал немного хрипло, но зато твердо и решительно.

Уже выходя из палатки, я оглянулась на мертвых цыган, которые совсем недавно веселились и танцевали у костра, а теперь лежали и смотрели в зимнее небо невидящими стеклянными глазами. В моей душе всего на один миг пробудилось сочувствие, но я мгновенно придушила это чувство. Они не заслужили сочувствия.

Покинув пустой лагерь, я отвела Эрика к привязанному Цезарю. Отвязав его, он помог мне взобраться в седло, а потом запрыгнул сам. Мы долго скакали галопом, пока спустя три часа в кромешной тьме не заметили пещеру. Пора было останавливаться на привал. Идти к нашему лагерю было небезопасно - вдруг там поджидает еще один отряд цыган?
– поэтому придется остановится здесь. Эрик молча натянул вожжи и, когда Цезарь остановился, спрыгнул на землю. Я последовала его примеру и начала разгружать вещи. Хорошо, что я хоть что-то взяла с собой, прежде чем отправляться искать Эрика.

Спустя какое-то время Эрик все-таки умудрился развести огонь в пещере. Я присела у костра и протянула к нему озябшие руки, а Эрик сел у стены пещеры, положив голову на большой валун, чтобы я не видела его лица. Глупый! Я же совсем его не боюсь! Вдруг я вспомнила кое-что. Надеюсь, я не выронила ее, и она не потерялась. Пошарив в карманах, я все-таки отыскала ее. Маску. Подойдя к Эрику, я осторожно коснулась его плеча и протянула маску ему:

– Я… Я нашла её в снегу.

Эрик даже не взглянул на меня, когда взял её. Только прошептал тихое: “Спасибо” и молча надел. Очевидно, ему надоело сидеть, отвернувшись к стене, поэтому он повернулся ко мне. Я невольно ужаснулась тому, в каком он был состоянии. Столько крови, весь в ссадинах, рубашка кое-где порвана…

– Эрик, тебе нужна помощь, - сказала я, положив руку ему на плечо. А затем осмелилась предложить: - Позволь мне тебе помочь…

–––––––––––

Отдельное спасибо “Lerochka.loveButler” за активное участие в отзывах и подбадривании авторов^^

Всем добра.

========== Глава 12. ==========

Глава 12.

POV Эрик.

Я сидел, оперевшись спиной на стену, когда руки Кристин несмело прикоснулись к моей рубашке. Она была грязная и вся покрыта кровью, но в этот момент я думал совсем о другом. По лицу Кристин я видел, что она волнуется за меня и очень хочет помочь, но так же заметил, что ей было неловко. Или, может, она просто стеснялась? В мою голову пришло сразу несколько причин, по каким она могла меня стесняться или даже… бояться. Но мне не хотелось даже думать об этом. Кроме того, я тоже не очень-то был бы рад, если бы она увидела меня без рубашки. Ведь я был покрыт синяками и кровоточащими царапинами… Но дело не только в них - я не хотел пугать ее своими шрамами, которые покрывали мою спину.

– Кристин должна остановиться, - я мягко убрал её

руки подальше от рубашки.
– Эрику не нужна помощь, он может вытащить шипы самостоятельно.

– Эрик, но тебе ведь больно, - она снова потянулась к пуговицам на рубашке, - позволь я тебе помогу! Тем более, ты не сможешь сам удалить все занозы, у тебя же нет третьего глаза на потолке!
– она рассмеялась, но я бросил на нее хмурый взгляд и Кристин притихла.

– Нет, - я покачал головой и, собрав все свои силы, еле-еле поднялся за ноги, упираясь рукой в скользкую стену пещеры. Я был измучен и очень слаб. Все, что я хотел сейчас сделать, - так это лечь спать. Но эти чертовы занозы, которых, казалось, было около тысячи, причиняли тупую ноющую боль, с которой я точно не смогу уснуть.

– Эрик, да что на тебя нашло? Тебе же больно! Я только хочу помочь и все, - она выглядела расстроенной, когда я посмотрел на нее.

– Кристин не понимает. Эрику больно каждый день, но он обязан жить с этой болью, он должен жить с искалеченным телом и искалеченной душой, которыми Бог наградил его… Кристин не заслуживает смотреть на это отвратительное зрелище.

– Да что ты такое говоришь?
– нахмурилась девушка.

– Уродство Эрика не заканчивается на лице. Его тело покрыто множествами шрамов и знаков, что выжигали на его теле в детстве для забавы цыгане… - Я содрогнулся, на одно мгновение вдруг вспомнив, что мне пришлось пережить. Я привык жить с этим и привык к своему телу. Эти шрамы - позорные знаки моего бессилия, их не должен видеть никто!
– Кристин не должна смотреть на это отвратительное зрелище, - повторил я.

– Не стыдись, Эрик… Ты в этом не виноват. Занозы нужно вытащить, пока в раны не попала инфекция.

Силы покинули меня, я больше не мог держаться на ногах, поэтому я медленно опустился обратно, снова привалившись спиной к стене. Если она так хочет, пусть… пусть снимет с меня рубашку и ужаснется. Но я не смогу снова пережить это выражение отвращения и ужаса на ее лице…

Кристин, отыскав среди оставшихся у нас вещей рюкзак Надира, который он забыл взять с собой, нашла там пинцет и бутылочку виски. Очень кстати. Что ж, Надир всегда имел при себе все, что нужно. Надир… При упоминании его имени у меня защемило в сердце. Теперь я тоже жалел о том, что он уехал. Ведь перс помог бы нам, мы бы избежали многого, что пережили в последнее время. Тряхнув головой, я попытался уйти от этих воспоминаний.

Тем временем Кристин уже нашла где-то чистые тряпки. Кажется, она разорвала одну из своих рубашек. Затем девушка подошла к костру и протянула туда пинцет. Подержав его там несколько минут, она вынула его и, удовлетворенно улыбнувшись, направилась ко мне. Мое сердце стало бешено колотиться, когда Кристин начала расстегивать мою рубашку. Скорее всего, она испугается и закричит. Конечно! Кто бы не закричал? В течение многих лет я избегал смотреться в зеркало, но если случайно и увижу где свое отражение - еще раз ужасаюсь своему уродливому телу. Я даже занавесил все зеркала в подземелье Оперы, лишь бы не видеть себя.

Сначала лицо Кристин оставалось спокойным, но по мере обнажения моего торса на нем сначала выступило некоторое смущение, которое, впрочем, меня несколько позабавило, а потом… Когда я остался без рубашки, она уставилась на мое тело с непередаваемым выражением - это была смесь потрясения и сожаления, смесь страха и сочувствия. Я сглотнул ком, застрявший у меня в горле. Никакая женщина не полюбит меня… В моей души родились одновременно и печаль, и боль, и страх. Страх, что она отвернется от меня. Я ощутил, как она глубоко вздохнула и сцепила дрожащие руки. Я не винил ее в этом. Так сделал бы каждый. На мне не было живого места. Все тело покрывали шрамы: застарелые и свежие, бледные и темно-багровые… Пусть она не смотрит! Я не вынесу ее жалости! Мне не нужно, чтобы меня жалели!..