У меня есть Я, и МЫ справимся. Дерзкое руководство по укреплению самооценки
Шрифт:
• тебя недооценивают на работе;
• твое настроение сильно зависит от того, что о тебе думают окружающие;
• ты болезненно принимаешь критику в свой адрес или вовсе ее избегаешь;
• неудачи заканчиваются долгим и болезненным самокопанием, чрезмерными сомнениями, самоанализом и отказом от деятельности.
Шаг за шагом ты пройдешь по пути нового диалога с собой. Выгрузишь из заплечного мешка с опытом камни и кирпичи чужих долгов и обязательств и возьмешь с собой чистую воду для свежести и легкую пищу для стремительного движения.
А
• Увидишь свои сильные стороны.
• Напитаешь их вниманием и признательностью.
• Обнаружишь твердые внутренние опоры.
• Слезешь с иглы внешней оценки и одобрения.
• Вырастишь в собственном сердце мощного и теплого внутреннего родителя, который сможет противостоять внутреннему критику.
• Внимательно переберешь «сундук» с достоинствами и недостатками, увидишь, какие сокровища находятся в нем.
• Узнаешь, зачем тебе недостатки.
• Пройдешь собственный квест и почувствуешь, что обрела возможность зайти в тот самый «темный лес», который раньше страшил.
В этой книге не будет воды, лозунгов и морализаторства.
Недостаточную самооценку ты сбросишь, как прошлогоднюю кожу. Возможно, быстро и решительно, возможно, аккуратно и бережно к себе, чешуйка за чешуйкой.
Вместо побитой молью самооценки вырастет новая кожа – переливающаяся достоинством самоценность.
Будет много откровений и практик. Каждая из них будет открывать тебе глаза на особенности внутреннего диалога, делать его более дружественным, каждая практика будет исцелять и окрылять.
Тебе больше незачем будет опираться на внешние атрибуты «успешного успеха» вроде статусов, силикона, последней модели гаджета или импортного авто.
Внешние атрибуты – ничто. Силикон может выйти из моды или вызвать осложнения, татушка – надоесть, телефон могут украсть, авто – разбить. Если при этом тебя увольняют по сокращению или ты рассталась с парнем – самооценка снова поломается, и ты спикируешь на эмоциональное дно. А если с тобой внутренние опоры, их невозможно угнать или стащить.
Когда самоценность станет твоей, присвоенной, тебе будет известно, какими путями эти опоры обретаются. Ты будешь знать туда дорогу как к источнику. Что бы ни произошло, как бы ни тряхнула судьба, ты всегда будешь понимать, куда можно припасть, чтобы и дальше с энтузиазмом и азартом двигаться в квесте судьбы.
Глоток свежего воздуха и свободный длительный выдох станут лучшим подтверждением, что ты меняешь отношение к себе на глубинном уровне, на уровне понимания собственной уникальности.
О своем пути – с иронией и любовью
Я очень хорошо знакома с истоками неуверенного поведения. Я их прямо-таки ощущаю, как спортсменка мышцы – каждую в отдельности.
Каждый раз, когда отменяется или переносится встреча или звонок, изнутри точит подозрение, что я не очень важна и разговором/встречей со мной можно пренебречь ради более важных задач.
Каждый раз, когда мне нужно попросить о помощи, я переживаю, что буду обузой для кого-то
Каждый раз, когда я запускаю новый курс, я переживаю, что он может «не собраться», потому что то, что я делаю, весьма банально и не я первая это придумала.
Привычные страхи и установки я тащу с собой из глубокого детства, они со мной, сколько себя помню.
Я росла медлительным, неуверенным в себе, робким и боязливым ребенком. Мама нересурсная, хотя всю жизнь на людях старалась держаться молодцом – это у нас фамильное.
Первые пятнадцать лет жизни мне никак не удавалось сладить с тем темпом, который удовлетворил бы матушку, урожденную грузинскую княжну Этери Парменовну Чарбадзе. Так я и росла с напутствием: «Из тебя ничего толкового не получится».
У каждой медали две стороны. У меня сформировался такой дефицит внимания и принятия, что я была готова на очень многое, чтобы заслужить одобрение.
Именно это и заставило меня двигаться вперед – перешагивать через страхи, преодолевать нерешительность.
Маме досталось. Родилась в 1936 году, старшая из пяти детей. Ее отец, грузинский князь, которому от состояния остался только кинжал, хотел сына. Первой появилась дочь – огромное разочарование, и все оно обрушилось на матушку. Потом были еще три дочери, которые, как младшенькие, достались ей в подопечные. Они были гораздо меньшим ударом для отца – попривык.
Очень красивая от природы, темпераментная, яркая, эрудированная, мама долго ждала ту самую блестящую светскую жизнь, которой она заслуживала. Рождение ребенка и переезд в пригород сделали эти планы и вовсе призрачными. Какого-то жестокого неблагополучия не помню, но мама мной мало интересовалась, пока я была совсем маленькая, – добротный уход и не более того, эмоциональный контакт отсутствовал.
Сколько я помню, она всегда сосредоточенно думала свои думы о несправедливости судьбы и вынашивала планы захвата мира. Мне кажется, родись она сегодня, когда можно стать спикером, блогером, селебрити, – ее судьба сложилась бы совершенно по-иному.
Зато, когда я пошла в детский сад, я нащупала «кнопку управления миром». Если я на занятиях слеплю или нарисую очень хорошо, то мою поделку поставят на первое место. Воспитательница выставляла наше творчество по рейтингу качества работ. Когда Я ПЕРВАЯ, мама не торопит меня с одеванием и я могу возиться с непокорными шнурками и пуговицами сколько угодно. Матушка беседует с воспитательницами и родителями, излучает благополучие и энергию, блистает остроумием и прекрасным русским языком, обсуждая «творческие работы». Мы с ней – центр Вселенной! Кусочек блестящей светской жизни наступил! По дороге домой мама много улыбается или смеется, обычно в эти дни мы ждем кого-нибудь из соседей, чтоб неспешно идти вместе и «поболтать по дороге». Вечером мама обязательно расскажет об этом папе и бабушке. Они будут хвалить меня вместе и гордиться мной. Если я не первая, я – рохля. Одеваться надо быстрее. Все заканчивается тем, что мама торопливо одевает меня сама и, думая о бренности мира, быстрее тащит домой. «Надо убраться, приготовить ужин…»