У осени в долгу
Шрифт:
– Зачем я вам?
Спригган остановился и посмотрел в глаза девушки, поднявшей голову и тоже впившейся в него взглядом. Но он так ничего и не ответил, развернулся и вышел, не забыв запереть дверь.
На подносе оказалась краюха серого хлеба, пару кусков солонины и два помидора. Веде казалось, что она никогда ничего вкуснее не ела. Она жадно запихивала в рот хлеб, запивая молоком из кувшина, и с удовлетворением чувствовала, как организм согревается изнутри, разгоняет по венам замерзшую кровь.
Вскоре солнышко уже немного разогрело комнату и стало гораздо теплее. Веда была почти счастлива,
Во-первых, у нее оставалось всего три дня на выполнение задания. И день на дорогу. Она боялась даже представить, что случится, если рыжий Высокий придет в её дом на исходе седьмого дня, и не найдет её. Оставалось надеяться, что Сэн сумеет спрятаться и не попадет под гнев фейри.
Во-вторых, в этой пустой комнате совершенно нечем было заняться, и Веда уже готова была рисовать на стенах черепком от кувшина, лишь бы не сидеть на одном месте сложа руки. Безделье изматывало сильнее, чем работа, к тому же от скуки её начинало клонить в сон, а спать по понятным причинам она тут боялась.
И, наконец, в-третьих, она элементарно хотела в туалет. Никакой ночной вазы или хотя бы дырочки в полу тут не было. И, все чаще косясь на пресловутый кувшин, Веда держалась из последних сил.
От позора её спас предводитель охраны, открывший дверь и посторонившийся, приглашая Ведику на выход. Окрыленная девушка тут же подхватилась с пола и вышла в коридор, стараясь не приплясывать на месте, шепотом поведала своему сопровождающему проблему.
У уродца удивленно расширились глаза, но потом лицо вернулось в прежнее тормознутое состояние. Зато спригган толкнул соседнюю дверь и отошел. Веда торопливо скользнула внутрь и чуть не захлопала в ладоши. Дырке в полу, украшенной потемневшим деревянным сидением, она была рада как родной. Тут же закралась мысль: «Как мало человеку для счастья надо, если у него отнять элементарные удобства».
Настроение сразу поднялось и вышла из каморки Веда уже с радостной улыбкой на губах, которая тут же померкла, когда забывшаяся девушка вспомнила где и при каких обстоятельствах находится. Дальнейшую дорогу она кусала губы и лихорадочно искала возможности сбежать.
Зал, в который её привели, скорее всего когда-то служил для проведения торжеств. На стенах сохранились обрывки знамен и флагов. Цвета и изображения разобрать под слоями пыли было невозможно. Кое-где можно было различить остатки лепнины, а у стены валялась груда нарядных подсвечников.
На небольшом возвышении в центре зала стояло кресло с витыми подлокотниками, обитое вытершимся синим бархатом. На нем, немного лениво, развалилась фигура в черном глухом плаще с накинутым по самый подбородок капюшоном. «Темный властелин!» - истерично хихикнуло Ведино подсознание.
Тем временем её подвели ближе к импровизированному трону и остановили в трех шагах. Разглядеть ничего не получалось, свет через запыленные окна почти не проникал и скрадывались даже детали одежды. Перед ней сидело просто черное пятно, в котором девушка не могла различить даже пол.
– Что ты забыла в моем замке, смертная? – голос был явно мужской, но совершенно безжизненный, не выдававший даже тени эмоций. А еще от говорившего повеяло могильным холодом, и
Страшные подозрения зароились в голове Ведики. И она, дрожа уже от страха, поклонилась и тихо ответила:
– Приветствую, Высокий. В твой замок я попала случайно. Искала пакостников, которые похищают людей в городе, но теперь вижу, что поиски мои были бессмысленны.
«Все правильно, нужно прикинуться валенком, и строить из себя дурочку недалекую. Побольше почитания и пафоса и может быть меня отпустят.» - думала она, старательно смотря в пол.
– Моим подданным без надобности живые смертные. Ты ошиблась, человечка. – голос оставался бесстрастным. Это пугало еще сильнее.
– Смиренно прошу простить меня и отпустить. Я ничего не трогала и не брала, Высокий. – последняя надежда рушилась, как карточный домик.
Мужчина, казалось, задумался, решая её судьбу. Вдруг раздался какой-то шум, напоминавший топот копыт и громкие крики. Ведика начала оглядываться в поисках звука, но застыла, как только услышала:
– Зато много видела.
После этих слов Веду схватили за локоть и быстро потащили вон из зала. Краем глаза она успела заметить, как быстро заполнялся зал фигурами в рваных черных плащах. Они парили над полом, а в дырах плащей просвечивали грязно-серые хлопья тумана. У большинства вместо положенных голов, были только оскаленные белоснежные черепа с мерцающими красным светом глазницами. Всадники Дикой Охоты прибыли на пир к своему предводителю, с холодом в душе поняла охотница.
Ведику заперли в той же комнате, так ничего и не объяснив. Но она искренне радовалась, что сразу не убили. Хоть и не было большим прегрешением то, что она попала в этот Замок, для того, кому подчиняется это воинство оскаленных черепов, не проблема просто свернуть шею неугодному человеку. Сложно найти более равнодушных к человеческой жизни фейри, чем Дикая Охота. Ей оставалось только ждать решения своей участи.
***
Еды больше не приносили. Ни на следующее утро, ни вечером, ни потом. К ней вообще никто не заходил больше. И даже до мушек в глазах задерживая дыхание, и напряженно замирая под дверью, напрягая слух до предела, Веда не смогла различить ничьих шагов. Будто про нее просто забыли.
Ей сильно повезло, что несмотря на решетки, в окне не было стекол и разразившийся к вечеру первого дня ливень залил комнату по щиколотку. Она жадно хватала губами холодные капли прильнув к кованым прутьям. Что-то подсказало ей снять сапоги и подставить их под хлесткие струи дождя. В итоге набралось немного, но даже капли живительной влаги были бесценны.
Ослабевшая от голода и жажды она просто лежала посреди комнаты и через полуприкрытые веки смотрела на закат. Мысли текли вяло, неохотно, постоянно крутясь на месте. Ей постоянно думалось, как там Сэн. Справился ли с разозленным фейри? Ведь по её подсчетам вчера истек срок, данный на выполнение задания.
В ответ на безрадостные мысли прямо в проеме окна из воздуха соткался силуэт. Приятно запахло осенью. Зрение подводило Веду, но она смогла различить длинную огненно-рыжую косу фейри. Хотела усмехнуться таким живым галлюцинациям, но растрескавшиеся губы не шевельнулись, не было сил.