У остывшей реки
Шрифт:
Чаще всего загул начинается в пятницу, продолжается в субботу и заканчивается в воскресенье ночью. В понедельник Трёхин идет на работу с великого бодуна. Проведя планерку, запирается в кабинете, «поправляет» здоровье коньячком. Так и проходит рабочий день: за телефонными разговорами, приемом редких посетителей, подходами к мини-бару.
Как-то, придя из ресторана поздно вечером в пятницу, он застал супругу на кухне, где она в одиночестве лениво потягивала «текилку». Вообще-то Ангелина Львовна была равнодушна к выпивке. Правда,
– За сто пятьдесят рублей купить в Аргентине, привезти сюда, перепродать три раза с хорошей наценкой. Не верю! Размешали где-нибудь в Подмосковье в подвале спирт с водой, добавили красителя и ароматизатора – и вперед! – И, чуть помедлив, добавляла с сарказмом классическое: – Бургундское, ярославского разлива! Так что мне лучше водочки!
Но последнее время пристрастилась к «текилке». Тем более что, бросив торговлю, Лина заскучала, у нее появилось много свободного времени. Сын – студент, живет в Москве (ему купили «однушку») учится в престижном институте. Тимоха пропадает на работе. А что остается делать ей, энергичной еще не старой женщине? Не к прилавку же вставать! И она, когда одна, когда с подругами, позволяла себе рюмку-другую мексиканской кактусовки.
Сегодня у Лины было неважное настроение, и она устроилась на кухне. Трёхин, пройдя из коридора «на огонек» и моментально оценив сервировку стола, широко и притворно улыбнулся:
– По какому поводу переводим капиталистическое пойло? Да еще в одиночестве?
Супруга сделала глоток и медленно, тягуче взглянула на благоверного:
– Не всем же в ресторанах веселиться! С Лариской на пару, наверное, песни пел? Смотри, узнаю – выгоню ее без выходного пособия. А тебе оторву одно место…
Тимоха взял стул, присел к столу и плеснул себе «текилы» в чайную кружку:
– Господь с тобой, Лина! Какая Лариса? Всегда один хожу… Когда без тебя, конечно, – путано закончил он.
Трёхин выпил, зажевал лимоном и снова взглянул на жену:
– Ты чего такая смурная?
– А с чего веселиться?! Мне здесь оркестры песен не играют!.. Не то что некоторым… – с подначкой добавила уже спокойно.
– Да ладно тебе, Линусь! Ну, выпил немного в «Оазисе». От этого турка…
– Азербайджанца – поправила жена.
– Да все одно… От этого Рустама не убудет. И так всего десять процентов платит.
Тимофей плеснул в чашку, хотел было поднять, но Ангелина перехватила руку:
– Погоди. – И немного погодя: – У тебя Васька Николаев в райэлектросетях работает?
– Это с которым в одном доме когда-то жили?
– Ну да!
– Работает. Какого-то инвестора обещает привести, говорит, старое оборудование менять надо.
– Убери его!
– Оборудование?
– Да нет, Ваську!
– Но почему?
– По кочану! Сказала, значит, так надо!
И
Агнелина Львовна не оглянулась, но змеиный укус бывшей соседки по дому не пропустила мимо. Весь вечер ломала голову, как отомстить. И сейчас, приударив ладонью по столу, отрезала:
– Найди причину и уволь Ваську!
На следующее утро Тимофей Григорьевич вызвал к себе начальника юротдела Сергея Ивановича Воронина:
– У Николаева когда контракт заканчивается?
– Из райэлектросети?
– Ну да.
– Через три месяца, по-моему. Но надо уточнить.
– Вот и уточни… И проверь его контору, с предложением ротации кадров.
– Да ведь ему еще пятидесяти нет!..
Тимофей Григорьевич бросил на Воронина тяжелый взгляд.
– Ты не понял о чем я сказал?!
– Да, понял, Тимофей Григорьевич!
– Вот и исполняй!
Еще бы юристу не понять шефа! Он поступил сюда по протекции Ангелины Львовны. Был то ли ее дальним родственником, то ли родственником или знакомым ее друзей. Благословляя его на должность, она предупредила:
– Любое указание или поручение главы района должно выполняться быстро и бесприкословно. – Она подняла указательный палец кверху и заключила: – Только я могу внести коррективы в его распоряжения!
Сергей Иванович создал комиссию, и она стала в райэлектросети искать компромат. Однако показатели у предприятия были вполне приличные, о чем Воронин и доложил райглаве после проверки.
Слушая своего юриста, Тимофей Григорьевич еле сдерживал гнев. Наконец, когда Воронин отложил в сторону папку с таблицами, графиками, диаграммами, он тихим голосом, от которого начальника юротдела бросило в дрожь, произнес:
– Я же поручал тебе «накопать» на Ваську!
– Тимофей Григорьевич, все перекопал. Там полный порядок!
Трёхин повысил голос:
– Иди и еще покопай!
Через неделю начальник юротдела доложил, что в райэлектросетях есть маленький «прокол» с распределением премиальных.
– А конкретно по Николаеву есть что? – спросил глава.
– Да вот, есть одна зацепка. В День энергетика премировал коллектив и себя тоже, а свою кандидатуру с вами, как работодателем, не согласовал. Выходит, нарушение, хоть и не очень серьезное.
Трёхин оживился:
– Как это – не серьезное?! Серьезнее не бывает! – Он впился взглядом в Воронина и выдохнул: – Это же коррупция! Чуешь?! – И после небольшой паузы спросил: – А какая хоть премия-то?
– Я же сказал: к Дню энергетика.