У приоткрытой двериОккультные рассказы
Шрифт:
Нильсен зажег электричество, оделся и вышел из отеля.
Эта ночная прогулка под небом, усеянным звездами, вблизи тихо набрасывавшего на берег волну за волной океана, внесла много нового, освежающего в ход мыслей Нильсена.
В нем созрело решение порвать наиболее реальное звено цепи, связывавшей его с Хуаннитой — сжечь портрет. Этою дорогою для него ценой Нильсен хотел купить освобождение от губительных и сверхъестественных ласк своей пришедшей из мрака времен возлюбленной.
Вернувшись утром в отель, он, к немалому изумлению администрации последнего, потребовал, чтобы растопили камин в его номере.
Когда приказание было исполнено, Нильсен, взглянув только раз на эти роковые и незабвенные
Чувство острой боли владело им до того последнего момента, пока от портрета остался один пепел; и не скоро вернулось к Нильсену его былое спокойствие, а меланхолическое настроение сопутствовало ему отныне неизменно.
Третья материализация Хуанниты Паляфокс (хотя, пожалуй, правильнее было бы говорить о смешанном процессе материализации и образования лярвической сущности), происшедшая в Биаррице, была последней.
Как ни избегал этого Нильсен, но очень часто мысли его возвращались к тем памятным дням.
Значительно позже, много лет спустя, упорядочивая свой фамильный архив, Нильсен наткнулся на несколько документов, свидетельствовавших, что его предок, также Олаф Нильсен, был в корпусе маршала Ланна [6] при осаде и взятии наполеоновскими войсками Сарагоссы, которую мужественно защищал один из героических людей Испании [7] , носивший фамилию Паляфокс.
6
…в корпусе маршала Ланна при осаде и взятии наполеоновскими войсками Сарагоссы — В декабре 1808 — феврале 1809 г. наполеоновский военачальник Жан Ланн (1769–1809) возглавлял кровопролитную осаду Сарагосы.
7
…один из героических людей Испании, носивший фамилию Паляфокс — Имеется в виду герцог Сарагосский Хосе Ребольедо де Палафокс-и-Мельси (1755–1847), оборонявший Сарагосу от французов.
Mira
To, что будет рассказано ниже, покажется невероятным очень многим.
Я братски приветствую тех, которые отнесутся с доверием к моим словам; приветствую встречных на общем пути, пролегающем всюду, придорожные пейзажи которого полны чудес, преображающихся в явления для могущих видеть ясно.
Известный ученый, постоянный сотрудник одной из мировых обсерваторий, читал при большом стечении публики лекцию.
Мастерское изложение мыслей, уменье держать внимание слушателей на постоянно высоком уровне делали честь лектору, тем более что при всей возвышенности предмета тема не была лишена сухости.
Кроме того, нелегко в аудитории, на три четверти состоящей из людей, в сущности довольно далеких от подлинного интереса к завоеваниям астрономии, достигнуть неослабевающего до конца общего внимания.
В этом направлении большую роль сыграла необыкновенная и удивительная в рамках астрономической темы задушевность и проникновенность лектора; всеми чувствовалось, что говорит нелицеприятный слуга науки, человек, гревшийся у Прометеева костра.
Коснувшись различных вопросов, преимущественно из области астрофизики, лектор остальную часть изложения посвятил находящейся в созвездии Кита [8] одной из самых замечательных звезд неба, названной «Mira» — чудесная.
8
…находящейся в созвездии Кита одной из самых замечательных звезд неба,
Ее наблюдают уже более трехсот лет [9] , но загадочность изменений, которым она подвержена, не уменьшилась.
Примечательно резкое изменение света этой звезды.
Она бывает 2-ой, 3-ей и 4-ой величины. В пору своего наибольшего блеска она светит в десять тысяч раз ярче, чем в пору наименьшего.
Периоды изменений ее яркости несколько менее года и не отличаются строгим постоянством; сверх того, периодичность крайних пределов яркости, разделенных большими промежутками времени, усложнена, так как наблюдаются еще и частные maximum'ы и minimum'ы.
9
…ее наблюдают уже более трехсот лет — Изменения яркости Миры были впервые открыты в конце XVI в. Д. Фабрициусом (1564–1617), что явилось первым открытием переменной звезды.
Но, пожалуй, довольно этих сведений.
Для нас только в небольшой степени важно, как ведет себя эта звезда.
Лекция окончилась. Слушатели и лектор разошлись по домам.
Окончился и этот день.
День следующий был для ученого днем неожиданности. Среди утренней почты оказалось письмо такого содержания:
«Когда неподдельное, ничем не омраченное искание происходит при неполном освещении — недостающий луч света блеснет. Когда глаза окрепли настолько, чтобы видеть ясно— повязка должна быть снята.
Когда колос созрел — за ним приходит жнец.
С начала будущей недели Вы предполагаете заняться наблюдениями над звездой, называемой „Mira“.
Чтобы слово писанное стало Словом Живым, чтобы помочь Вам рушить преграду, перед которой Вы остановились, я помещаю ниже график флюктуаций яркости упомянутой звезды на период, избранный Вами для наблюдений.
Вам известно, что ближайший предельный maximum яркости ожидается, на основании прежних наблюдений, лишь в 1957 году.
Я утверждаю, что это неверно. Ровно через неделю Вы будете свидетелем этого maximum'a; с точки зрения Вашей, это будет необычайная, беспримерная иррегулярность, но, как видите, я имею возможность ее предсказать.
Вам, конечно, желательно знать, почему я имею эту возможность.
Извольте: зрение духовное сильнее оптических инструментов, а знание безотносительное никогда не будет достигнуто средствами одного только разума.
М.»
Прочтя это письмо, астроном впал в раздумье.
Оно могло быть и невинной мистификацией кого-нибудь из коллег, но в таком случае тон письма едва ли был бы столь патетичным.
Затем возможно, что кто-нибудь, претендующий на ясновидение, пожелал продемонстрировать свою своеобразную мощь и повлиять на его мировоззрение.
Однако внутренний голос подсказывал ученому, что вряд ли это так.
Наиболее вероятным оказывалось третье, с обычной точки зрения наименее вероятное предположение, что здесь имело место участие одного из тех легендарных существ, время от времени вмешивающихся в ход мирового процесса и протягивающих порою свои благословенные руки отдельным людям.