У рифа Армагеддон
Шрифт:
– Албирта Хариса?
– Мейгвейр, нахмурившись, откинулся на спинку стула.
– Не слишком ли он молод для чего-то подобного?
– Думаю, он готов, - не согласился Тринейр.
– И он уже продемонстрировал замечательную чувствительность к этому аспекту дипломатии. Кроме того, использование такого молодого человека, как он, дает нам определенные альтернативы, если мы решим, что не хотим продолжать. Во-первых, он достаточно молод и неопытен, чтобы мы могли списать любое предварительное изучение возможностей на чрезмерный энтузиазм с его стороны. И текущий сезон дает нам отличный повод отправить его вместо кого-то более старшего. В конце концов, он
Головы закивали, среди них был и Дючейрн. Молодой, неопытный дипломат, который неправильно понял свои инструкции или, возможно, просто превысил их в порыве юношеского энтузиазма, представлял собой готовый выход, если Тринейру понадобится дезавуировать какие-либо предложения Ранилду IV. Робейр Дючейрн прекрасно это понимал.
Что было совсем не то же самое, что сказать, что он считает это хорошей идеей. К сожалению, его нежелание обрушить весь гнев Церкви на Чарис поставило его в явное меньшинство из одного человека, и храмовая четверка не могла позволить себе показать своим многочисленным врагам в совете викариев какие-либо признаки внутреннего раздора.
– Я понимаю ваши опасения, - сказал он через несколько секунд, обращаясь ко всем трем остальным.
– И, честно говоря, полагаю, что и сам разделяю их. Но Чарис на самом деле виверна, которая ловит золотых кроликов. Если мы уничтожим его морскую мощь, мы уничтожим основу его богатства и все преимущества, которые богатство предлагает нам, не только Хааралду и его Дому.
– И что?
– Мейгвейр пожал плечами.
– Гектор и Нарман, похоже, горят достаточным желанием занять место Хааралда.
Если бы они могли это сделать, - язвительно подумал Дючейрн, - тогда они уже были бы его серьезными конкурентами, не так ли? Успех Чариса - это нечто большее, чем просто владение несколькими кораблями!
Но это было не то, что кто-то был готов сказать вслух за этим столом, не так ли?
– Тогда я позабочусь о подготовке предварительного брифинга для отца Албирта и составлю соответствующие послания отцу Жошуа и архиепископу Жирому завтра утром, - сказал Тринейр, поднимая свой бокал для вина и протягивая его Дючейрну.
– Но сейчас могу я попросить у тебя еще немного этого действительно превосходного вина, Робейр?
IV
Учебный центр морской пехоты,
остров Хелен
Брайан Лок-Айленд, граф Лок-Айленд, спустился с седла с чувством глубокой благодарности, которое лишь слегка омрачалось осознанием того, что ему придется снова забираться в него для обратного путешествия. Верховный адмирал был достаточно здоров для человека своих лет, но он слишком много времени проводил на борту корабля. На борту галеры не было места ни для кого - и особенно для офицера его ранга - чтобы заниматься физическими упражнениями, которые спасали человека от одышки.
Хуже того, - подумал он, с гримасой массируя ноющие ягодицы, - морские офицеры очень мало времени проводят верхом на лошадях. Даже у тех, кто в юности был тщательно обучен верховой езде - как, например, он сам, - было очень мало возможностей сохранить необходимые навыки.
Или крепких задниц, чтобы избежать потертостей от седла, - криво усмехнулся он.
Он закончил массаж и сделал пару пробных шагов. Все, казалось, работало более или менее так, как должно было быть, и он повернулся к своему помощнику.
–
– Конечно, милорд, - серьезно ответил лейтенант Хенрей Тилльер, хотя в его глазах мелькнуло веселье. Лок-Айленд улыбнулся в ответ, хотя и напомнил себе, что не стоит мстить Тилльеру за его юношескую терпимость к таким глупостям, как верховая езда.
– Я просто надеюсь, что все это того стоит, - проворчал верховный адмирал.
– О, верю, что вы будете должным образом впечатлены, милорд, - заверил его Тилльер.
– Если вы пройдете этим путем?
Лок-Айленд последовал за своим помощником, ковыляя по крутой тропинке с видом покорности судьбе. На самом деле, хотя он и не был готов признаться в этом кому-либо еще, это была довольно приятная прогулка, несмотря на крутизну. Они находились на высоте более тысячи футов над уровнем моря, и дополнительная высота в сочетании с бризом, дующим со стороны залива Хауэлл, была прохладной интерлюдией к типично теплой чарисийской весне.
Тропа заканчивалась на высоком гребне, и перед ними простиралась горная долина. На западном краю долины, где горы круто обрывались вниз, к столь далекому заливу, стояла смотровая вышка. С нее наблюдатель мог видеть почти на сорок миль, а наблюдательный пункт на цитадели Кингз-Харбор мог смотреть прямо на гору и видеть любые сигналы с вышки.
Поддержание наблюдательного пункта было обязанностью королевских морских пехотинцев Чариса, и так было уже много лет. Во многом вследствие этого у морских пехотинцев вошло в привычку использовать долину и окружающие горы в качестве тренировочных площадок. К сожалению, - признал про себя Лок-Айленд, - они не использовали их для упражнений так часто, как, возможно, действительно следовало бы.
В королевстве Чарис не было постоянной армии. У чарисийской знати были свои личные слуги, которых корона могла призвать к национальному знамени в случае крайней необходимости. Но даже у самых могущественных из них в настоящее время под непосредственным личным командованием каждого находилось не более сотни человек, и за последнее столетие или около того, во всяком случае, армия феодальных рекрутов становилась все более анахроничной (и все более сомнительной ценностью). Конечно, существовало также национальное ополчение, но оно было недостаточно укомплектовано и не особенно хорошо обучено. Столкнувшись с чем-то вроде роты пикинеров Сиддармарка или деснейрской кавалерии, подразделение чарисийского ополчения даже не успело бы пошутить.
Однако что у королевства действительно было, так это королевская чарисийская морская пехота. Морских пехотинцев никогда не было так много, как хотелось бы Лок-Айленду, но они были жесткими, профессиональными, хорошо обученными и уверенными в себе. Действительно, если уж на то пошло, они были чересчур самоуверенны. Как и военно-морской флот, морские пехотинцы привыкли побеждать, даже несмотря на неважные шансы, и в мире не было морской пехоты, которая могла бы сравниться с ними.
В целом, это сослужило Чарису хорошую службу на протяжении многих лет. Флот был истинной защитой королевства. В конце концов, ничто не могло угрожать его народу и его территории, не пройдя сначала мимо флота. Но было бы серьезной ошибкой думать о морской пехоте как о какой-либо полевой армии. Они редко, если вообще когда-либо, развертывались численностью более батальона, у них вообще не было опыта крупномасштабных наземных боев, и они были экипированы и обучены для ближнего боя на борту корабля, а не для маневров в открытом поле.