У рифа Армагеддон
Шрифт:
Теперь, когда ловушка захлопнулась, "Кракен" и его товарищи по эскадре увеличили скорость стрельбы. Они были осторожны и стреляли не так быстро, как могли бы. Лок-Айленд и Нилз не собирались позволять Блэк-Уотеру понять, насколько опасной только что стала чарисийская артиллерия, но на глазах у Лок-Айленда одно из весел правого борта корисандской галеры взмахнуло во внезапном замешательстве, когда туда попало ядро с извержением брызг и осколков. По крайней мере, четыре длинных весла разрушились вдребезги, отломанные концы разметались в стороны, и граф слишком хорошо мог представить, что, должно быть, натворили осколки этих
Замешательство было недолгим, но все больше ядер падало в воду вокруг своих целей или поражало цель со смертельной силой.
– Сигнал от "Спиди", милорд, - объявил один из мичманов "Теллесберга".
– Прочти это, - приказал Лок-Айленд.
– ..."Вражеский авангард движется на северо-северо-запад от моей позиции, расстояние восемнадцать миль, скорость семь узлов", - прочитал мичман по листку бумаги, который держал в руке.
– Спасибо, - сказал Лок-Айленд и склонил голову набок, сверяясь со своей ментальной картой. Сам он не мог видеть шхуну с уровня палубы, но вахтенный на верхушке мачты и сигнальная группа могли. Она была все еще слишком далеко, чтобы ее сигналы можно было прочитать напрямую, поэтому их передавал ее корабль-побратим "Норт уинд". Что привело к тому, что основная часть разбросанного вражеского флота оказалась по меньшей мере в двадцати пяти милях - вероятно, больше - за кормой и прямо с наветренной стороны от преследователей Нилза.
Эти корабли делали, возможно, три или четыре узла, в то время как его собственные двигались со скоростью не менее шести, и в придачу срезали угол. Если остальная часть вражеского флота развивает скорость в семь узлов, по оценкам капитана "Спиди", то его самым передовым подразделениям потребуется по меньшей мере два с половиной часа, чтобы добраться до преследуемых им кораблей.
Если бы они вовремя поняли, что происходит, и действовали достаточно быстро и решительно, то могли бы поставить нас в затруднительное положение, но не настолько, - мрачно подумал он, - чтобы спасти намеченную добычу.
* * *
– Это последний из них, ваша светлость, - проскрежетал капитан Мирджин, когда вверх поднялся новый столб дыма.
– Так я и вижу, капитан, - ответил герцог Блэк-Уотер.
Он заставил свой голос звучать спокойно, но знал, что никого не обманет. Особенно не Мирджина.
Он сцепил руки за спиной так крепко, что стало больно, и глубоко вдохнул.
– Очень хорошо, капитан, - сказал он, - нет смысла продолжать преследование. Отведи нас домой.
– Да, ваша светлость, - тяжело сказал Мирджин и отвернулся, чтобы начать отдавать необходимые приказы.
Блэк-Уотер смотрел через мили воды, все еще отделявшие его от последней из галер Тэнлир-Кипа. Ему потребовался бы добрый час с четвертью, чтобы добраться до этого пылающего корпуса, к тому времени он бы сгорел до ватерлинии и исчез под волнами. Также не было никакого смысла преследовать чарисийцев, которые уже повернули домой с попутным ветром, хорошим отрывом и - насколько он знал - остальной частью их проклятого флота, ставящего засады на любого, кто их преследовал.
Даже если предположить, что он вообще сможет их настичь,
Часть его все равно взывала продолжить погоню, отомстить за потери и унижение, которые ему пришлось пережить. Но холодная логическая часть его знала лучше.
Говорят, на поражении учишься большему, чем на победе, - мрачно подумал он.
– Что ж, в таком случае мы многому научились сегодня, и я намерен позаботиться о том, чтобы все мы, "союзники", сделали одинаковые выводы из нашего урока.
То, что произошло с Тэнлир-Кипом сегодня днем, послужит очень четким напоминанием о необходимости для всех них научиться функционировать как единая, скоординированная сила. Это, вероятно, стоило бы того, чего это стоило бы ему и "Корисанде" в плане престижа и морального авторитета.
Возможно.
ФЕВРАЛЬ, Год Божий 892
I
Бухта Брокен-Энкор,
риф Армагеддон
– Неизвестные корабли заходят на якорную стоянку!
Гавин Мартин, барон Уайт-Форд, резко выпрямился в своем кресле, когда через открытый люк в крыше эхом донесся крик впередсмотрящего. "Кинг Горджа II", флагман таротийского флота, с беспокойством встал на якорь даже здесь, в убежище Димэн-Хед. Что было достаточно справедливо; просто находиться здесь всем на борту было гораздо больше, чем неловко.
Кто-то резко постучал в дверь большой каюты, и он услышал, как ее открыл его камердинер. Мгновение спустя в его личной штурманской рубке появился один из лейтенантов флагмана.
– Простите, что беспокою вас, милорд, но...
– Я слышал, лейтенант Жоэлсин.
– Уайт-Форд тонко улыбнулся.
– Должен ли я предположить, что наши неизвестные гости - это наши долгожданные друзья-доларцы?
– Похоже на это, милорд, - признал Жоэлсин со своей собственной улыбкой.
– Что ж, хвала Лэнгхорну, - беспечно сказал Уайт-Форд.
– Пожалуйста, передайте капитану Кейли, что я буду на палубе примерно через пятнадцать минут.
– Конечно, милорд.
Лейтенант Жоэлсин удалился, и Уайт-Форд повысил голос.
– Живис!
– Да, милорд?
– ответил Живис Балтин, камердинер барона с детства.
– Мою новую тунику, Живис! Нам нужно произвести впечатление на герцога.
– Немедленно, мой господин.
* * *
Два часа спустя Уайт-Форд стоял на корме "Кинг Горджа II" в лучах прохладного весеннего солнца и наблюдал, как доларский флот медленно и тяжело гребет в бухту Брокен-Анкор. Бухта, хотя и была защищена от северо-восточного ветра выступающим пальцем Димэн-Хед, не была стеклянным зеркалом. За пределами залива десятифутовые волны, белые шапки и брызги слишком ясно показывали, какая погода ожидает объединенные флоты.