У самой нелегкой загадки решение будет самое простое
Шрифт:
– Кем была женщина, которую он мог любить? Неужто Вы предполагаете, что это..., – взбодрился я под улыбающийся довольный вид Холмса. – Кэтрин?
– Именно. Кэтрин, "миф, легенда", за время странствия повидавшая весь мир. Где гарантия, что она не знала, как проникнуть в прошлое? А если знала?
– Ведьмы бы её схватили.
– Не обязательно, – махнул рукой Холмс. – Ведьмы позабыли, что в 1903 есть настоящий проходной двор между мирами: некий канадский камень, и ничего не сделали для того, чтобы его прикрыть. Предполагаю, опыт прожитых лет помог Кэтрин найти лазейку и
А к тому же за время её активных действий ведьмы долго не могли ей сделать ничего серьезного.
– Команда "К", – засмеялся я.
А ведь почему бы, действительно, и нет? Объединение двух злодеев ради общей цели и общего вреда для положительных героев вполне естественный и даже выгодный альянс.
– Такие люди, как наш колдун, очень несчастные, травмированные и одинокие. Они бесстрашные – им обычно нечего терять, хладнокровные, жестокие и очень умные. Поставить весь мир на колени жаждут почти что больше всего на свете – ведь почти у каждого есть то, чего нет у них. Магическая и физическая сила, близкие, которые не могут и половины того, на что он уже способен, но рядом будут. Для таких людей нет такого понятия, как мир и компромисс: это требует сочувствия, а оно для нашего игрока значит не больше, чем пешка для ферзя. Но к людям, которые подарят хоть толику радости и душевного тепла, он может привязаться на всю оставшуюся жизнь. Тогда уж горе тем, кто их обидит и посягнет на идеал.
– Как в средневековье, – дернулся я.
– Верно, – кивнул Холмс. – Рыцари бежали драться за святую землю, совершенно не думая о том, что, может быть, она им и не нужна, может быть, и другие религиозные исповедания не так плохи, может быть, и они имеют право на существование. Нет. Если уж посмели поднять меч на НАШИ сокровища, то берегитесь. Он опасный враг и циник, Ватсон, но отнюдь не глупый.
Я часто задавал себе вопрос, почему и подростки и некоторые взрослые даже сейчас так интересуются всем, что связано со средневековьем. Только эта эпоха даже в современное время навевает особую атмосферу по всей своей тревожности. Бесконечные кровавые бои, понятие чести превыше всего, и женщина, как божественный недостижимый идеал, а не простое земное существо, которое просто хочет счастья и обычной радости.
– И тогда понятно такое пристрастие к главным героям: месть за женщину и за всё, что с ней случилось, может быть, её последние слова перед их разлукой. Кстати, второго брата, Стефана, он не тронул ни словом, ни делом. Почему? Да потому, что Кэтрин об этом просила в память первого чистого и невинного чувства. Слово женщины – закон, – слегка усмехнулся Холмс, однако, я разглядел в этой усмешке долю лёгкой грусти.
– А кого мне, Ватсон, было бы реально жаль, так это Кэтрин. Любящая
женщина с открытым сердцем, хороший стратег, наконец, мать, которая, при всей запутанности жизни, всё-таки отыскала свою дочь и полюбила.
Кэтрин Пирс задела струны стальной непробиваемой души? Кэтрин Пирс, наглая и стервозная злодейка без чести и без совести, которая не видит жизни без того, чтобы доставить хоть кому-то неприятности.
– А в чем обвиняется Кэтрин? – закурил Холмс. – Убегала от Клауса?
– Не исключаю, что Кэтрин так и говорила, – улыбнулся я. – "На мне грехов не больше, а то и в тысячу раз меньше".
– Объективная правда, мой друг. Ни Елена, ни Деймон не переваривали донорскую кровь. Оба не брезговали человечиной. Где гарантия, Ватсон, что у этой человечины не было ни родителей, ни сестер, не братьев? Кэтрин живёт по принципу "Раз всем можно, то и мне не запрещается".
– А что бы Вы сделали, Холмс, чтобы финал был...не такой драматичный?
– Прежде всего, Ватсон, меня удивляет глупое однообразие карательных средств. Первый тюремный мир, потом второй, потом пятый и десятый. Но если подсудимый сбежал из первого тюремного мира, так с чего же он захочет оставаться во втором? Заодно есть время обдумать новый план, новую стратегию, и вперёд – сначала.
– Правда глупо, – кивнул я. Тема тюремных миров и мне изрядно поднадоела. – Будто кроме них ничего нет.
– А ведь есть, – покачал головой мой друг. – Есть! Лекарство, которое ведьма в одном из бесконечных миров нашла. Если оно избавляет от вампиризма, почему не может в принципе избавить человека от магических способностей? Надо дать ему лекарство и лишить воспоминаний. Он не будет знать ни о том, что у него была семья, ни о том, что магия вообще существует. Всё. Ни клану, ни главным героям, ни Каю больше не придется бегать и волноваться. Без воспоминаний и способностей он будет растерянный, но безопасный. И Джо бы осталась жива. Сомневаюсь, что долго проживет, но, во всяком случае, её смерть была бы естественной. Но такой простой вариант наши герои просто не рассмотрели, а потому получили последствия.
– Кстати, нестыковка,– не унимался я. – Целый портал имени Беннетов, а ведьма и не помнит?
– А почему она должна об этом помнить? Кто сказал, что портал действительно имени Беннетов? Наша парочка могла бы просто приврать. Убедить ведьму Беннет в её исключительности. И у них это получилось: ведьма даже не подумала, что раз одну тюрьму покинуть уже удалось, нет гарантии, что вторая будет лучше. Откуда он сам это помнил? Да из рассказов Кэтрин про её странствия. Всё просто. А теперь, дорогой друг, не пройтись ли? Погода хорошая.
Я засобирался, как обычно, не теряя время даром. А вот ведьма потеряла. Там, где имеешь дело с преступностью, вообще опасно расслабляться раньше времени и верить в личную недосягаемость: судьба быстро о себе напомнит. И, к сожалению, напомнила.
– Сейчас идёт прекрасная опера, – весело вещал Холмс. – "Кармен". Посмотри, что происходит, когда ты отвернулся.