У смерти твои глаза

Самохин Дмитрий

Я понял, что изменилось. Над домом повисла тишина. Не слышны были выстрелы. Они исчезли. Бой закончился. И словно в подтверждение моих слов двери распахнулись, и в холл ворвались бойцы, ведомые Ваней. Дубай, увидев нас, всплеснул руками, как домохозяйка со стажем, и рассыпался словами:

– Я уж думал, что вы струхнули, обмочили штанишки и смылись по-тихому.

Я хмуро посмотрел на него, ругнулся непечатно и заметил:

– Что-то вы долго. Мы тут уж заскучать успели. Подумывали о партии в покер.

– Раньше не получилось. Огрызались, собаки, – пропустив ядовитость моего тона мимо ушей, отозвался Дубай.

Бойцы рассредоточились по дому. Он раздал им ценные указания, что искать, куда тащить, и присел

рядом.

– Пятерых потеряли, – сообщил он сквозь зубы. – А где дохлик ваш?

– Стеблин что-то услышал во дворе. Собаки залаяли. Машина какая-то заработала, – ответил Кубинец.

Надо же какие подробности. Передо мной он так не распинался.

Пока бойцы обыскивали дом, Кубинец занимался созерцанием пола, Стеблин где-то отсутствовал, а Дубай прилег отдохнуть от трудов тяжких, но праведных, я задумался. Где-то в душе копошился червь сомнения. Глубоко укоренился, паскуда. Без скальпеля не извлечешь. Главное – я никак понять не мог, что тревожит меня. Одно виделось ясно, как на блюдечке с голубой каемочкой, – в этом доме что-то было не так. Не нравилась мне эта пустынность. Безлюдье какое-то. Словно очутился посреди декораций, выстроенных для съемки дешевого бандитского сериала. Декорации. Вот ключевое слово. Меня осенило. Я заскрипел зубами, двинул кулаком по перилам и вышиб две балясины, раскрошившиеся в труху.

– Узор не нравится? – поинтересовался Дубай.

– Это все туфта. – Я обвел взглядом дом.

– Что ты имеешь в виду? – очнулся от спячки Кубинец.

Но ответить я не успел.

Первым в холл ввалился Стеблин. Выглядел он так, словно сцепился с взбесившейся газонокосилкой. Одежда свисала с его костлявой фигуры лохмотьями. Втроем мы вытаращились на него с отвисшими челюстями. И тут появились бойцы. Двое тащили по коробке с иностранными маркировками, гербами и штемпелями.

– Мы нашли в подвале, босс, – доложил свободный от груза боец. – Там все забито.

Дубай очнулся от шока (похоже, совсем забыл о существовании Стеблина), он указал, куда поставить трофей, и, не откладывая дело в долгий ящик, вскрыл коробку армейским ножом, что болтался у него в ножнах у пояса.

Все оказалось, как я и предполагал.

Ящик был пуст. Вернее, он был заполнен, но совсем не тем, что мы ожидали увидеть.

Дубай вытряхнул лекарства на пол и со злости стал выплясывать на таблетках джигу.

– Как это понимать?!! – взревел он.

– Я же сказал, что все туфта, – равнодушно ответил я.

– Ты сказал! Да у меня пятеро пацанов погибло! – бесился Дубай.

– Я только сейчас все понял. Нам просто отвели глаза. Это здание бутафория. Бойцы, с которыми вы сражались, ничего не знают. Они такие же фальшивые фигуры, как и все здесь.

– Стало быть, ты нам фуфло впряг?

– Нет. Я слышал то, что слышал. Просто наш противник перестраховался.

– А где груз?

– Есть два варианта, куда ушел груз. Первый вариант – он в порт не прибыл.

Мое сообщение потрясло всех. Кубинец скис и стал шевелить губами, точно читал отходную молитву. Дубай взревел, как медведь с распоротым брюхом, и проломил кулаком фанерную дверку, ведущую в кладовую. Стеблин застонал и без сил опустился на пол.

– Если он не прибыл в порт, то где он?! – прорычал Дубай.

– Его выгрузили до Петрополиса. Возможно, в Кронштадте. Нужно выяснить курс судна до Петрополиса. Узнать, останавливался ли где корабль. Скажем так, непредвиденно.

– Сделаем, – крякнул Дубай.

– Второй вариант. Груз до сих пор в порту. Нам погрузили лекарство. Отправили его на подставной адрес. Слежка погналась за пустышкой. А в это время реальный груз успели отгрузить и отправить в место хранения.

Вторая версия мне нравилась больше.

– Кто остался в порту? – взрычал Дубай. Боец, к которому он обращался, потоптался в нерешительности и промямлил:

– Ну,

как бы… типа… там Штырь и… Алекс Кудлатый… они на катере, значит, сторожат… а еще Рыжий и Яшка Столяр, они на парковке остались.

– Звони быстро, – взрычал Дубай.

Боец достал трясущимися руками телефон и стал тыкать неуклюжими пальцами в маленькие кнопки. Не стоило бы Дубай орать на паренька. Он того и гляди с перепугу инфаркт схлопочет. Боец поднес трубку к уху и стал ждать. Минут пять стоял как столб, словно замерз. Но все же очнулся:

– Никто не берет… типа…

– Типа… ты кому звонишь?!

Дубай терял терпение. Ему бы сейчас кого-нибудь, чтобы разорвать, да с кровью, и полетели бы клочки по сторонам, а стены бы заляпались красненьким.

– Рыжему и Яшке, – испуганно ответил боец.

– Попытайся набрать Штыря.

Боец попытался набрать номер, но ничего не получалось. Пальцы танцевали тарантеллу и никак не хотели попадать в кнопочку. Дубай вырвал телефон из рук и быстро натанцевал координаты Штыря.

Никто не отвечал.

Дубай в злости метнул трубку в стену. Коробочка разлетелась вдребезги.

– Немедленно назад!!

Глава 40

Пока мы неслись, а иначе эту гонку от разгромленного дома обратно в порт назвать и нельзя, я успел расспросить Стеблина о случившемся. Услышанное меня весьма заинтересовало. Стеблин вышел во двор, разобрав сквозь треск выстрелов истошный собачий лай и шум какого-то мотора. Но перед выходом он успел сообщить о своем продвижении Кубинцу, который, осмотрев первый этаж, приземлился на ступеньках лестницы с намерением отдохнуть. Он направился на лай. Лай оказался путеводной нитью и привел его к двухметровой ограде, которую с внешней стороны атаковали два кровожадных волкодава. Они бросались на решетку, стремясь проникнуть на территорию дома. Кто-то явно их натравливал. Так решил для себя Стеблин и притаился в кустах, чтобы проследить появление хозяев. Они появились со стороны канала. Как раз оттуда, где ревел мотор катера. Два мужика в костюмах и плащах. Явно высокого полета типчики. Только чего они с собаками сами возиться стали. Было непонятно. Стеблин притаился в кустах. На всякий случай прицелился в псин, буквально выпрыгивавших из собственных шкур, мечтая прорваться через ограду. Хозяева решили подсобить любимцам, взвалили их на руки и перенесли через ограду. Такого поворота событий Стеблин не ожидал и встретиться с разъяренными животными совсем не жаждал. Но бежать было поздно.

Представляю, что он почувствовал в те две минуты, что потребовались псам, чтобы спрыгнуть с рук и броситься в кусты. Дальше Стеблин не видел, куда делись хозяева. Мог только догадываться. Постояли и ушли. Куда? Стеблин не видел. Ему было не до этого. Собаки унюхали его в кустах и накинулись. Первую он уложил выстрелом на лету. Разворотил пузо. Собака заскулила, упала на землю и завертелась волчком. Вторая же добралась до Стеблина. Заработала лапами и зубами, разрывая на нем одежду. Он только успевал ее отпихивать, пытаясь прицелиться. Прежде чем ему это удалось, псина успела порядком попортить ему внешний вид. Но он убил ее. Всунул дуло в пасть и нажал спусковой крючок. Голову волкодава разнесло в клочья. Минуту Стеблин лежал неподвижно, пытаясь унять грохот разогнавшегося сердца. Когда же поднялся, обнаружил, что собаки несли на себе сюрприз. Маленький подарок тем, кто брал штурмом дом. Увиденное потрясло Стеблина. В особенности циферблат с мелькавшими цифрами. Взрывчатка. Каждая псина несла на своем брюхе пару килограммов взрывчатки с часовым механизмом. Основы саперного дела Стеблин проходил на подготовке оперативных полицейских кадров по программе «Антитеррор». Как же он взмок от волнения, пока останавливал бег времени на циферблате. Лишал скорпиона жала. Две минуты на каждую бомбу затратил, но собак обезвредил.