У тебя есть сын
Шрифт:
– Уйди, я справлюсь, - бурчу я.
– И сколько ты зарабатываешь, роняя стаканы и фирменные блюда от шефа?
– Не твое дело!
– Тебе деньги нужны?
– внезапно спрашивает он.
– Я дам. Просто так. Ничего взамен не потребую.
– Иди в жопу, Парфенов!
Он смеется.
– А ты совсем не изменилась.
– А ты изменился.
Еще тогда… Три года назад.
Когда мы познакомились, он был милым мальчиком. Который строил из себя крутого мачо. Но на самом деле был мягким и добрым…
Но он очень сильно изменился за те два года, что мы были вместе.
Говорят, Москва меняет людей. Я своими глазами наблюдала, как Кира захватила жажда денег и власти.
Он так хотел забраться на вершину, что готов был на все. Даже на гадость и подлость. Даже по отношению ко мне…
А ведь он меня любил.
В начале - точно очень сильно любил. А в конце… В конце он любил только себя и им владело лишь одно желание.
Ну что ж, как я вижу, он своего достиг. Удовлетворил свои амбиции. И без моей помощи.
Я второй раз грею рагу - следующую партию. Раскладываю его по тарелкам, Кир мне помогает. Мы перешучиваемся.
Напряжение спадает.
Это все так странно… Мы как будто просто ужинаем вместе!
Но на самом деле это не так. Все не просто. И я не должна об этом забывать.
Когда мы снова садимся за стол, чокаемся шампанским и продолжаем трапезу, я спрашиваю:
– Ты завтра уезжаешь?
– Да.
– Ну что ж, приятно было повидаться.
Нет, совсем не приятно! Но почему бы не проявить вежливость? Это не сложно.
Завтра он уедет и мы никогда больше не увидимся… Слава богу!
Кир смотрит на меня. В его глазах - пугающая темнота. Мне не по себе…
И вдруг где-то вдалеке я слышу знакомую мелодию. Мама. Я отключила звук для всех других звонков, но с мамой я на всякий случай всегда на связи.
Я подрываюсь. Мне тревожно. Она бы не стала звонить просто так! Знает, что я работаю.
– Извини, я, кажется, забыла выключить телефон. Это может быть важно.
Я пулей несусь на кухню и беру трубку.
– Да? Что случилось?
– У Матвея нос заложен. Весь вечер шмыгал, а теперь спит с открытым ртом.
– Температура есть?
– Нет, я только что меряла. Да ты не волнуйся, все нормально. Я просто подумала: ты уже должна домой идти, заскочи по дороге в круглосуточную аптеку. А то у нас капли для носа закончились.
– А сколько сейчас времени?
– Да за полночь уже… Я волнуюсь. Вызови такси!
– Я уже скоро закончу. Не волнуйся. Матвей…
Я хотела сказать, что Матвей будет дышать свободнее, если поставить рядом с кроватью аромалампу с эвкалиптовым маслом.
Но случайно подняла глаза и увидела… Кира.
Он стоит и смотрит на меня. Глаза еще темнее, чем были до этого. На
Я в ужасе бросаю трубку. Что он слышал? Что именно я говорила?
Он явно слышал имя “Матвей”...
– Кто это?
– спрашивает Кир.
– Никто. Неважно. Мне уже пора домой…
– Наш ужин еще не закончен, - произносит он.
И в его голосе звучит такой же арктический холод, как в начале вечера.
– Спасибо, мне достаточно. Я сейчас все уберу и пойду.
Кир шагает ко мне. Хватает меня за плечо. И рявкает:
– Ты уйдешь тогда, когда я разрешу тебе уйти!
12
Кирилл
пять лет назад
Сегодня я видел Яну с тем мажором. Издалека. Они стояли рядом, он пытался ее лапать, она что-то ему сердито говорила.
Рядом торчала его крутая тачка.
К тому моменту, как я галопом перебежал улицу через подземный переход, их обоих уже не было - ни тачки, ни его.
А Яна осталась. Ждала меня.
Я мчался, как угорелый. Боялся, что он увезет ее. Но она не поехала с ним! Она прогнала его. Надеюсь, он навсегда укатил на своем выпендрежном “Бугатти” куда-нибудь к хренам.
Яна теперь со мной! Она моя.
Хотя знаю, что если я открыто сделаю такое заявление, она меня пошлет.
Скорее всего.
Поэтому я не тороплюсь.
Она соглашается гулять со мной в выходные. Ей нравится зависать на крыше по вечерам. Мне удается рассмешить ее и поднять ей настроение. О большем я пока только мечтаю… Мы еще даже ни разу не целовались!
А этот мудак хватает ее за попу...
– Как его зовут?
– не выдерживаю я.
– Кого?
– Яна удивленно приподнимает бровь.
– Того, с кем ты разговаривала пять минут назад. Видел тебя с той стороны улицы.
– А тебе не все равно?
– Нет.
– Парфенов, это что, ревность?
– Она самая.
– Мы же просто друзья!