У тебя есть сын
Шрифт:
Я когда-то был на его месте.
Когда-то, при такой же расстановке сил, она кинула меня.
Интересная ситуация! Вот будет забавно увести ее у Матвея…
И бросить.
Может, тогда дыра в моем сердце зарастет?
Говорят, месть сладка. А еще говорят, что ее нужно подавать холодной.
Я достаточно остыл.
Я готов к мести…
20
Кирилл
Это действительно
Но мы говорим мало.
Яна все больше молчит и разглядывает меня.
А я… я боюсь сказать лишнего и все испортить.
Я злюсь.
На нее - за то, что было три года назад.
На себя - за то, что она притягивает меня, как ядовитый цветок. И я лечу к ней сумасшедшим мотыльком, не в силах справиться с притяжением.
Хотя знаю, что все это плохо кончится.
Вопрос лишь в том: плохо для меня или для нее?
Музыка, звучавшая приглушенно, становится чуть громче. В центре зала появляются первые парочки. Переминаются с ноги на ногу под романтичную мелодию.
– Потанцуем?
– предлагаю я.
– Ты научился танцевать?
– Яна удивленно поднимает бровь.
– Не-а, - улыбаюсь я.
– Все также оттаптываю ноги и не попадаю в такт.
– Ну, тогда, конечно, пошли.
Она тоже улыбается.
И от этой лучистой улыбки мое заледеневшее сердце дает течь.
Я физически чувствую, как через пробоину вытекает что-то теплое и мягкое. Наверное, это моя решимость и злость. Я не хочу растекаться лужицей в присутствии Яны!
Замороженным жить легче. Однозначно.
Быть мягким больно...
Я держу Яну за талию.
Она такая тоненькая! Как будто стала еще более хрупкой и невесомой. Я едва чувствую ее руки, лежащие на моих плечах.
– А помнишь твой день рождения на крыше?
– шепчу я.
Яна молчит. Не поднимает глаз.
Конечно, она помнит!
Да, день рождения был у нее. А самый лучший подарок получил я... Потому что Яна праздновала его со мной, а не со своими гламурными друзьями.
Мы были на крыше.
Я расстарался, как никогда. Украсил все светящимися гирляндами и цветами, накрыл стол, как в лучших ресторанах. Накачал в телефон романтичной музыки. Приготовил Яне подарок - цепочку с серебряным кулоном в виде стилизованного старинного ключа, украшенного камешками.
И мне все время казалось, что этого мало…
Я суетился, чувствовал себя нелепым. То начинал произносить напыщенные тосты, то бросался дарить цветы, то просто восторженно таращился на самую красивую девушку на свете, забыв все слова…
А Яна пригласила меня танцевать. Почти заставила, ведь я никогда не танцую. Не умею и не люблю.
Но ей, конечно, не отказал.
И все вдруг
Мы танцевали. Яна ласково ругала меня за неуклюжесть. Я кружил ее, подняв на руки. Мы изображали танго и хохотали…
Это было незабываемо.
И невыносимо прекрасно.
А самым прекрасным был ее взгляд...
Как она смотрела на меня тогда!
В ее глазах был целый мир. Мягкая нежность, скрытая страсть, восторженная влюбленность...
Я бы все отдал, чтобы она снова так на меня посмотрела.
Сейчас она смотрит совершенно иначе.
И, если честно, я не понимаю, что таится в ее взгляде.
Что-то новое и недоступное мне. Но бесконечно манящее…
– Вижу, ты не часто танцевал в последнее время, - выносит свой вердикт Яна.
– Ни разу, - говорю я.
– Я ни разу не танцевал без тебя.
И это чистая правда.
Яна замирает и удивленно смотрит на меня снизу вверх.
А я неожиданно наклоняюсь. Прикасаюсь губами к ее губам.
Вижу, как ее зрачки расширяются - то ли удивленно, то ли испуганно, то ли восторженно.
Я сразу же отстраняюсь.
Это не поцелуй. Это просто легкое касание…
Но у меня самого от этого касания пол уходит из-под ног. Весь мир перестает существовать.
Я не слышу музыки. Не вижу ничего вокруг - все превратилось в звездную пыль, растаяло и исчезло.
Я вижу только ее глаза.
И на мгновение мне кажется, что Яна смотрит на меня так же, как раньше…
Мы выходим на улицу. Яна сказала, что ей надоело сидеть в ресторане. И я опасаюсь, что она собирается домой.
Но она, снова отвергнув мою руку, идет в противоположную сторону. Проходит полквартала, останавливается у скамейки под каким-то раскидистым деревом и, к моему удивлению, опускается на нее.
Сбрасывает туфли и с наслаждением вытягивает ноги.
– И как я раньше постоянно носила шпильки? Это же просто пытка!
Я обалдело таращусь на ее маленькие аккуратные пальчики, и у меня шерсть встает дыбом на загривке. Как я любил их целовать! Осыпал поцелуями каждый, а Яна смеялась и звала меня фут-фетишистом...
А сейчас она такая простая и непосредственная! Как раньше.
Как будто не было всех этих лет. Как будто мы с ней просто гуляем по ночному городу...
Я падаю на скамейку рядом с ней.
Рука сама тянется к ее тонкой изящной щиколотке… И я захватываю ее в кольцо своей ладони.
Яна брыкается. Я отдергиваю руку.
– Полегче, Львица!
– смеюсь я.
– Не забывайся, Охотник!
А я так хотел бы забыться…
С тех пор, как я впервые увидел Яну, мне хочется наплевать на все. Абсолютно на все.