У врат царства
Шрифт:
Карено. Я не могу их взять.
Элина. Да, если бы у нас были средства, тогда другое дело.
Карено. Какие деньги предложил мне Йервен? Плата за его книгу, плата за его нападки на меня — это деньги за кровь… Вот какие деньги он мне предложил!
Элина. Н-да.
Карено. Ведь это насмешка. Он прекрасно знает, что совершил предательство, и вот ему нужен сообщник. (Останавливается.) Нет, убей меня Бог, я никогда не видел подобной наглости!
Элина.
Карено. Да, теперь счастье нам не улыбается. Но это временно. (Решительно.) Пусть Йервен берет себе свои деньги! Может быть, я сегодня получу от издателя благоприятный ответ. Ты должна поддержать меня, Элина.
Элина. Нет, нам не избежать описи, я знаю.
Карено. Нет, я не верю этому. У меня предчувствие, что этого не случится. (Проводит рукой по лбу.) Но теперь я должен заснуть: кружится голова. Элина, я скоро проснусь, через несколько минут я снова примусь за работу. Ты еще увидишь, чтС я могу сделать! (Экзальтированно.) Сегодня ночью, когда я писал, мысли как молнии освещали мой мозг. Ты не поверишь, но я разрешал все вопросы, я понял жизнь. Я почувствовал прилив новых сил.
Элина (у этажерки, берет поочередно в руки подсвечники; как бы про себя). И не в состоянии спасти даже их.
Карено. Не огорчайся, Элина. Мне предстоит огромный труд. Предательство Йервена произвело на меня сильное впечатление. Мне казалось в эту ночь, что я остался один на всей земле. Между человеком и внешним миром стоит стена; но теперь эта стена стала тоньше, я хочу попробовать ее пробить, высунуть голову и посмотреть. (Повторяет.) И посмотреть. Ты мне веришь?
Элина. Я в этом ничего не понимаю.
Карено. Подожди, повторяю тебе: подожди, я кончу свою книгу. Пусть нас выгоняя из дому: но когда-нибудь нам будет лучше. Это я знаю.
Элина. Ты много раз уж говорил это.
Карено. Но теперь я в этом уверен. И чтО бы ни случилось, я у Йервена денег не возьму. До чего вы хотите меня довести? Лучше мне идти просить милостыню. К счастью, есть человек, у которого сейчас моя рукопись и который увидит, чего она ст'oит.
Элина. А что ты сделаешь, если издатель тебе откажет? Тогда начнется то же самое. (Ходит взад и вперед; мучительно.) Господи, я так устала от всего этого. Это тянется уже целых три года. И никогда не будет иначе.
Карено. Но три года нужды совсем не долгий срок для такого человека, как я. Для человека, который стучится в людские двери с такими свободными мыслями, как мои. И десять лет недолгий срок. Об этом я думал сегодня ночью.
Слышен стук садовой калитки.
Элина (принимает решение). Ну, да посмотрим. У тебя
Карено. Нет, я сам проснусь. Через четверть часа, вероятно, я встану. Я только подремлю. (Уходит в спальню.)
Элина (прислушивается у двери в глубине; отворяет ее, смотрит и снова запирает. Отворяет кухонную дверь.) Ингеборг, это ты?
Ингеборг. Да. (Входит красная, задыхаясь.)
Элина. Я слышала, ты уходила?
Ингеборг. Да, я только что вернулась.
Элина. Милая Ингеборг, сбегай еще раз. Но прежде позавтракай.
Ингеборг. Я уже ела.
Элина. Ты уже завтракала? (Подходит к этажерке и берет подсвечники.) Ингеборг, почисть их немного. А когда вычистишь, ты… (отвернувшись) ты отнесешь их в город и постараешься получить под них деньги.
Ингеборг. Я должна их…
Элина (перебивает ее, нервно). Да, ты понимаешь. Словом, получить под них деньги. Подсвечники покамест мне не нужны.
Ингеборг. Хорошо, хорошо.
Элина. Но только не теряй квитанции. Она, пожалуй, важнее самих денег.
Ингеборг (берет подсвечники).
Элина. Ты это сделаешь, Ингеборг?
Ингеборг. Конечно. (Уходит.)
Элина. Спасибо.
Садовая калитка захлопывается.
Э л и н а берет свою работу, садится у круглого стола и шьет. Выражение ее лица озабоченное, движения вялы. Она встает, неподвижно смотрит через дверь веранды, снова садится и шьет. Уловив стук калитки, она напряженно прислушивается, встает и поспешно направляется к задней двери. Она в сильном волнении. Стучат.
Элина (отворяет). А! Войдите, пожалуйста.
Бондесен (входит). Дорого утра!
Элина. Здравствуйте. (Подает ему руку.)
Бондесен. Господин Карено уже ушел?
Элина. Нет, он спит, он работал всю ночь. Присядьте. (Она садится.)
Бондесен (вынимает из кармана несколько номеров журнала). Вот эти журналы. (Садится.) И вы сидите здесь одна?
Элина. Одна, одна!
Бондесен. Этого вы не должны делать. Лучше бы прогулялись. На дворе солнце.
Элина. Я стояла у дверей веранды и смотрела на солнце.
Бондесен. Вы должны выйти, нанять коляску и поехать гулять, сесть в лодку и грести.
Элина (беспокойно). Нет, не говорите мне об этом.
Бондесен. Сегодня устраивается большая прогулка за город.
Элина (невольно). Правда? И вы тоже поедете?