У Южного полюса
Шрифт:
честве геодезиста и естествоиспытателя исколесил вдоль и
поперек, мой интерес все более и более сосредоточивался на
антарктических областях. Для исследователя там лежало большое и
невозделанное поле. Еще в юности устремился я туда в своих
мечтах и представлял, как, изучая Антарктику, принесу такую же
пользу науке, какую принесли и продолжают приносить мои
соотечественники в Арктике».
Кажущаяся близость антарктических областей к
каких-нибудь две с половиной тысячи миль напрямик—манила
Борхгревинка за Полярный круг. Рассказы китобоев о чудесах
Антарктики вызывали в нем страстное желание побывать там,
испытать свои силы в борьбе с полярной стихией, обогатить науку.
Диалектика учит: новые задачи, возникающие в любой области
человеческой жизни, способствуют выдвижению выдающихся
деятелей, призванных разрешить эти задачи. Устремления
Борхгревинка отвечали духу его времени.
Во второй половине прошлого столетия быстрые темпы
развития науки вызвали острую необходимость в изучении природы
полярных стран. В частности, без этого тормозилось развитие
ряда физико-географических отраслей знания. Множество
крупных «франклиновских» экспедиций, занимавшихся на
протяжении почти тридцати лет поисками Франклина и его спутников1,
в северных полярных областях намного обогатили знания
природы Арктики. Антарктика же продолжала оставаться
неизведанной.
Мало, непомерно мало исследователей бывало там.
Знаменитый Джемс Кук совершил плавание вокруг южнополярного
материка, но самого материка не нашел, русские моряки
Беллинсгаузен и Лазарев, открывшие Антарктиду, англичанин Росс,
американец Уилкс, француз Дюмон-Дюрвилль, позже
англичанин Нэрс2—каждый из них в той или иной степени внес свой
вклад в дело изучения Антарктики. Тюленебои, охотники за
котиками, плававшие в двадцатых-сороковых годах в
антарктических водах, в особенности Уэдделл и Биско3, способствовали
пополнению знаний, изучению особенностей южнополярной
природы, условий плавания в ледовых морях. Но сколь ни велики
были их усилия, сколь ни велик был вклад этих искателей
неизвестного, они не могли познать и сотой доли тайн Антарктики.
В результате хищнического промысла к началу второй
половины XIX века котики и тюлени были почти полностью истреб-
лены. Несовершенство промысловой техники того времени
мешало попыткам отдельных китобоев наладить в антарктических
водах добычу китов, и плавания в высокие широты южного
полушария резко сократились. Изобретение гарпунной пушки,
усовершенствование
то период вызвали новый подъем китобойного промысла в
северных водах. Но через несколько десятилетий поголовье китов на
Севере быстро уменьшилось и китобои устремились на дальний Юг.
Плавание одного из таких разведчиков китов и сыграло
в жизни Борхгревинка решающую роль.
В конце 1894 года в мельбурнский порт прибыло судно
норвежского промышленника Свена Фойна «Антарктик»,
направлявшееся в южнополярные воды. Борхгревинк не раздумывая
оставил хорошо оплачиваемую должность преподавателя и упросил
капитана Кристиансена взять его в плавание хотя бы в качестве
матроса: для пассажира на судне не находилось места. О том,
как проходило это плавание, как 24 января 1895 года люди
впервые высадились на землю южнополярного материка,
Борхгревинк вкратце рассказывает в начале своей книги и с понятной
гордостью заключает: «Достоверно то, что на землю новой,
шестой части света впервые ступили именно норвежцы».
В 1951 году английский ученый Хантер Э. В. Кристи в своей
книге «Проблемы Антарктики» («The Antarctic Problem», 1951,
стр. 93—94) опровергает первенство норвежцев, утверждая его
за англичанами, в частности за капитаном брига «Дрэгон» Мак-
Фарланом и капитаном шхуны «Каракетт» Ашером. Мак-Фарлан •
и Ашер в поисках тюленей плавали южнее Южно-Шетландских
островов.
«В полумиле от входа в гавань острова
Десепшен,—цитирует Кристи сообщение некоего Филдса, корреспондента,
современника упомянутых моряков,—в ясный день глазам открывается
превосходный вид на землю, лежащую к югу. Она вся покрыта
снегом, но кое-где видны темные пятна проглядывающей сквозь
снег породы. В противоположность Южно-Шетландским
островам, расположенным к северу оттуда, эта местность возвышена.
Капитан брига «Дрэгон» Мак-Фарлан—человек очень
сведущий, говорил мне, что высадился там и видел морских леопардов
и слонов, тюленей же там не было. Шхуна «Каракетт» из
Ливерпуля (водоизмещением в 76 т, капитан Ашер), также нашла там
гавань и простояла в ней несколько дней на якоре, но ушла, не
добыв тюленей. Он (Мак-Фарлан) рассказывал мне, что там
хорошие места, со множеством морских леопардов, и что земля эта
того же типа, как Северные острова, прорезанная кое-где
проливами».
Это происходило в кампанию 1820/21 года. Любопытное