У Южного полюса
Шрифт:
бесперспективной тяжелой работой, мне она кажется нереальной, не
имеющей никакой связи с тем временем, когда я отправлялся в
качестве руководителя большой, прекрасно снаряженной
экспедиции вместе с тридцатью смельчаками по направлению к
Южному полюсу, поставив целью: подчинить человеческому разуму
новые районы земного шара.
Находясь в Австралии, я завязал обширную переписку
с людьми, проживавшими во всех уголках Земли и
интересовавшимися
однако, старый и неутомимый австралийский ученый,
профессор Мельбурнского университета барон фон Мюллер, немец
по происхождению. Он постоянно обращал мое внимание на
антарктические области, и в частности, на большое пространство
суши, которое Росс видел к югу от Австралии. Переписка и
беседы с моим ныне покойным другом и советчиком Арчибальдом
Арчером* определили дело моей жизни. Поступив работать
преподавателем естествознания в Корвельском филиале
Сиднейского университета, я в процессе организации естественноистори-
ческого музея близко сошелся с несколькими выдающимися
* Братом Коллнна Арчера (из Лаурвига), построившего корабль
«Фрам».
людьми с ясной головой, украшающими собой научный мир
Австралии. Общение с этими талантливыми людьми, которые
глубоко были заинтересованы в занимавших меня проблемах,
все более и более укрепляло мое решение целиком посвятить
себя антарктическим исследованиям.
Когда в 1894 году до меня дошла весть, что Свен Фойн
собирается послать пробное китобойное судно в Южный Ледовитый
океан, я принял окончательное решение. В тот день, когда «Ан-
тарктик» бросил якорь у Мельбурна, я отказался от должности
преподавателя и явился на борт для переговоров с капитаном
Кристенсеном и коммерческим уполномоченным Генриком
Булл ем.
Несколько молодых австралийских ученых также пытались
устроиться на судно, однако я, как норвежец, имел
преимущественное право. Кроме того, когда эти молодые люди услышали
на палубе китобойного судна запах ворвани и разлагающегося
китового жира, у них захватило дыхание. Но и меня самого
капитан согласился зачислить лишь в качестве рядового матроса.
На свои сбережения я купил себе самый необходимый
инструмент и явился с ним на борт «Антарктика».
Тяжелой была эта первая ночь на старом промысловом судне.
Единственная незанятая койка, которую мне предоставили,
освободилась накануне лишь потому, что бывший ее владелец
был отпущен на берег и на обратном пути утонул. Койка
закрывалась со всех сторон и была похожа
ларь с тюленьим салом. Запах разлагающегося от жары сала
смешивался с испарениями спящих матросов и насыщал собой
тесное пространство.
Я позавидовал своим австралийским друзьям, оставшимся
дома, и готов был вернуться на землю, но измученный за
последние дни подготовкой к путешествию вскоре заснул. Во сне
я уже видел себя на далеком юге, смотрел на вулканы Эребус
и Террор, на Великий ледяной барьер—на все то, к чему влекла
меня фантазия.
В задачи экипажа «Антарктик» входили поиски в Южном
Ледовитом океане гренландских китов. Несмотря на то, что эта
задача не была выполнена—удалось лишь установить, что ценное
китообразное животное гренландских вод здесь не встречается,—
в научном отношении значение плавания было велико. Раньше
«Антарктик» назывался «Кап-Норд» (впоследствии это судно
было использовано в нескольких научных экспедициях и в 1903
году погибло во время плавания О. Норденшельда). Под
управлением капитана Кристенсена ему удалось пробиться сквозь
паковые льды, преграждающие путь к южнополярному материку.
Ледовая обстановка была в том году особенно
благоприятной.
Никогда не забуду я старых грубых китобоев, которые, сидя
на ящиках, рассказывали мне множество историй; эти истории
оказались для моей будущей работы неоценимо полезными.
На борту «Антарктика» я встретился и со старым штурманом
Бернгардом Йенсеном, которого впоследствии назначил
капитаном «Южного Креста».
«Антарктик» дошел до 74°10' южной широты. Мы видели
множество синих китов, но у нас не было ни желания, ни
необходимых приспособлений для охоты на них. Когда мы повернули
назад, чтобы избежать опасности быть затертыми льдами, и на
обратном пути проходили мимо Земли Виктории севернее мыса
Адэр, я, к своей большой радости, заметил с наблюдательного
пункта на мачте в бинокль, что часть берега вблизи мыса Адэр
свободна от льда.
В моих последующих экспедициях этот участок берега сыграл
большую роль.
Мое страстное желание ступить на неведомую землю заразило
и капитана Кристенсена. Была спущена шлюпка, на которой
мы попытались добраться сквозь льды до берега. «Антарктик»
в это время ждал нас под парами на море. В лодке находились
капитан Кристенсен, Булль, я и еще три матроса.
Перетащив шлюпку через лед, нам удалось в конце концов