У Южного полюса
Шрифт:
цивилизованного мира со своими клиентами, он воскликнул: «Прошу
вас, улыбнитесь!» и попросил лейтенанта Колбека, чтобы тот
растолкал зверя. Сам же Берначчи, накинув на голову большой
кусок черной бархатной ткани, наводил на животное объектив
и согнувшись подбирался к тюленю.
Лейтенант Колбек, как его об этом просили, изрядно толкнул
тюленя, и неожиданно чудовище бросилось в сторону фотографа.
Тут ситуация полностью изменилась.
дало нам возможность созерцать чудную картину: Берначчи,
лежа на спине и дрыгая ногами, высоко поднимал в воздух до
рогой его сердцу аппарат; лицо его закрывал милосердный
бархат, из-за которого он не мог видеть наших злорадных
улыбок.
2 апреля разразился сильный шторм с максимальной
скоростью ветра, равной 82 английским милям в час. Высыпало много
снега, который на плоском полуострове надолго не задержался,
но между домиками образовался 12-футовый сугроб. Снегомер
на мысе Адэр оказался мало пригодным инструментом: снег
сдувало в сторону, и та небольшая часть, которая оседала в
снегомере, не давала правильного представления о среднем
количестве осадков.
У многих из нас болели глаза, особенно страдал от этого
Ганссн. Он вынужден был носить защитные очки.
19 апреля доктор Клевстад открыл в скале на мысе Адэр
пещеру глубиной примерно в 50 метров. Пещера была чарующей
красоты, стены ее покрывали ледяные кристаллы, с потолка
свисали длинные ледяные сосульки, делая ее похожей на
сталактитовую пещеру.
Мы тщательно обследовали ее и установили, что она вырыта
морем—бесконечные удары волн размыли мягкий базальт.
Весь апрель в бухте Робертсон не могло воцариться
спокойствие. Если один день морозило и бухта покрывалась льдом,
то на следующий день шторм взламывал лед и угонял его в море.
По сравнению с осенью ход течения стал другим; временами
создавалось впечатление, что течение в бухте изменит полностью
свое направление. Вода шла как будто с юга, чтобы, обогнув
мыс, пересечь устье бухты и дойти до западных утесов. Здесь
течение поворачивало и шло на юго-восток параллельно хребту
Адмиралтейства, пока не достигало другого конца бухты
Робертсон, где оно опять поворачивало и направлялось к мысу Адэр
с тем, чтобы дойти до нашей узенькой прибрежной полосы.
Таким образом, течение как бы обегало всю бухту и затем вновь
уходило в океан. Сильные водовороты возникали в тех местах,
где течение, обогнув бухту, опять встречалось с собственными
водными массами, устремлявшимися
Любопытно было наблюдать за ходом течения. Задача эта
облегчалась теми льдинами, которые оно несло. В бухту
Робертсон вплывали среди других льдин и крупные айсберги. Тут
некоторые из них цеплялись за дно и застревали. Малые же
айсберги плыли, следуя за течением, вокруг всей бухты.
Айсберги, которые пришлось нам видеть, напоминали часто большие
плавающие крепости. Они имели в высоту 200—300футов и
отличались совершенно плоской поверхностью. На верхних 20—30
футах ледяной горы можно было заметить следы периодического
снегопада. Очевидно, снег падал на ледники превращался в лед
такой же плотности, как и остальной, отдающий синевой,
глетчерный лед, из которого состояла основная масса ледяной горы.
Различные снеговые слои мы могли ясно различить.
Если учесть, что объем подводной части айсберга в восемь
раз больше, чем объем видимой надводной его части, то можно
не удивляться тому, что многие из этих чудесных произведений
природы, попадая в морскую бухту, касаются в конце концов дна
и становятся неподвижными.
Нередко видели мы также, как они плыли навстречу ветру
и даже навстречу поверхностному течению. С колоссальной
скоростью устремлялись они против дико ревущего шторма и
посрамляли на наших глазах нелепую теорию о том, что движение
айсбергов определяется направлением ветра. Они доказывали
воочию, что в большинстве случаев движутся под действием того
течения, которое господствует в более глубоких слоях воды и
давит на основную массу айсберга.
Иногда случается, что верхнее течение идет в одном
направлении, а подводное нижнее в другом, и тогда мы наблюдаем
своеобразное и непривычное явление: айсберг плывет против
течения.
Даже после того как бухта замерзла, айсберги время от
времени разгуливали по ней, взламывая ледяные поля. Своей
сверкающей носовой частью они отбрасывали в стороны, как пену,
многотонные ледяные глыбы. Казалось, какая-то невидимая
сила гнала этих посланцев Южного полюса на север, в области
более умеренного климата, где они таяли и погибали в теплых
объятиях идущих с севера морских течений.
Исключительно важно поэтому уметь определять те основные
течения в южном полушарии,.от которых зависит передвижение
айсбергов. Многие корабли, идущие из Европы в Кейптаун