Уайклифф разрывает паутину
Шрифт:
Керси присвистнул.
– Бог ты мой! Огромные деньги, даже по нынешним понятиям. Черт, ведь убивают за куда меньшее! Если она влезла в такие дела…
– Хильда нередко наведывалась на ферму, пока у Агнес все было в порядке с головой, – сказал Уайклифф. – Вполне возможно, что она заметила картину там. Дата, указанная в письме, совпадает. Тогда возникает вопрос: где сейчас это полотно?
– Штаты, Япония, Южная Корея или Тайвань. Ненужное зачеркнуть, – осклабился Керси.
– Адреса правдоподобные. Но нам сейчас важнее наметить план действий.
– А что потом?
– Поживем – увидим. Прежде чем начать действовать, нам необходимо собрать как можно больше информации. Если повезет, уже завтра мы сможем заняться Берти и, кстати, вовлечь в игру Иннеса. Он ведь считается признанным авторитетом в области изящных искусств.
Керси стоял у окна, из которого открывался широкий вид на залив и пристань до самого дока. Среди прохожих мелькнула рыжая голова, а потом ему стала видна вся эта маленькая, тощая, угловатая фигурка в одежде с чужого плеча, явно из комиссионки, которая целеустремленно продвигалась вперед, выделяясь на фоне праздношатающихся туристов.
– Элла идет сюда.
Элла Бэнт – внештатный репортер криминальной хроники – считала своим долгом влезать в расследование любого преступления, совершенного в графстве. Многие годы (а Элле было уже под сорок) Уайклиффу приходилось терпеть ее доброжелательную снисходительность. Уайклифф думал, что она на него неровно дышит, она же считала его милым, но слабохарактерным.
– Пойди и попробуй спровадить ее отсюда.
Керси спустился вниз.
– Ты опоздала, Элла. Мы провели брифинг утром. Больше ничего не будет до оглашения результатов вскрытия.
Журналистка проскользнула мимо него в комнату.
– Не надо мне вешать лапшу на уши. Где он?
Она оглядела комнату, в которой двое констеблей в мундирах и детектив в штатском с силой выстукивали пальцами по клавиатуре компьютеров, превращая свой труд в почти физический, потом взбежала вверх по лестнице.
– У меня ничего не будет для тебя, Элла, до самого вечера.
– Зато у меня есть кое-что для тебя. – Тут она заметила Люси Лэйн и несколько секунд критически разглядывала ее. – О, я вижу, ты идешь в ногу со временем! Программа «Равные возможности» в действии. Она хорошенькая. Жаль, что не черная, ты бы убил двух зайцев… И что же ты позволяешь ей делать?
– Прекрати, Элла, иначе я велю выставить тебя отсюда! – взвился Уайклифф.
Репортерша уселась, ничуть не смутившись. Зимой она всегда ходила в дубленке,
– Наш великий сыщик в затруднении, весь обуреваем сомнениями. Он даже не знает, сколько дел расследует: одно или два. Агнес в морозильнике и Хильда в карьере – есть ли здесь какая-то связь? Ты ведь терзаешься сейчас этими вопросами, верно?
– А ты можешь развеять мои сомнения?
– Не надейся, я тоже могу лишь гадать. Но у меня есть для тебе некоторая информация, которая может оказаться полезной, а может и нет. По крайней мере, дело о смерти старушки наверняка связано с имуществом покойного Генри Рула из Плимута, верно?
– А если да, то что?
Из кармана своей длинной вязаной кофты она выудила сигарету и закурила.
– В прошлом году я основательно занималась Генри Рулом, как и некоторыми другими торговцами антиквариатом, потому что мне заказали статью для рубрики «Секреты профессий». Словом, нужно было разоблачить некоторые приемчики торговцев предметами старины. Конечно, с Генри – это давняя история. Читающая публика, благослови ее Господь, хочет заполучить свежачка, но людям моей профессии в таком случае чересчур дорого обходятся ошибки. Генри стал для меня великолепным персонажем. Типичный мошенник и к тому же уже умерший, – она сделала паузу и стряхнула пепел на пол. – Как я поняла, Трегеллес битком набит его вещами?
– В основном это мебель из его собственного дома, насколько мне известно. И послушай, Элла, ты пока не сообщила мне ничего интересного, а работы по горло.
Элла пустила тонкую струйку дыма через стол.
– У меня тоже, друг мой, у меня тоже. Ты включил Берти Харви в свой заветный списочек?
– Конечно, он же состоял с убитой девочкой в некотором родстве.
– Что ты знаешь о его прошлом?
– До женитьбы на Элис Клемо он работал на аукционную фирму в Экзетере.
– Да, на «Ловелл и Делбос». Но еще раньше он работал вместе с Генри Рулом. Он нанялся к нему в шестнадцать лет, как только окончил школу. Ему было двадцать два, когда Генри отошел от дел и продал свою фирму. Я установила это в процессе подготовки статьи и даже приезжала тогда сюда, чтобы порасспросить Берти. Он оказался крепким орешком, несмотря на свою кажущуюся болтливость. Я ничего не могла ему предложить взамен и уехала не солоно хлебавши. Однако, по слухам, он был протеже Генри и не мог не знать, что творилось в фирме.
Элла поднялась.
– Вот, собственно, и все! Понимаю, что пока у тебя ничего нет, но как только появится… Помни, Элла ждет.
Уже в дверях она обернулась, чтобы еще раз посмотреть на него.
– И кстати, Чарли, мне нравится вывеска твоей лавчонки. В самую точку.
Когда Элла наконец удалилась, Люси спросила:
– Она надежна?
– Ей приходится быть надежной. Она зарабатывает этими историями себе на жизнь. Причем иной раз мне начинает казаться, что было бы неплохо заполучить ее в качестве сотрудника.